услышать фамилию Дмитрия Алексеевича я,
если честно, не ожидал. У госпожи Милославской такие длинные руки?
Или как у волка из сказки. Самые большие уши, самые большие глаза и
самые острые зубы. Как, блин, она узнала? Не сам же Дмитрий
Алексеевич доложился. Тот вроде сильно о своей шкуре
печется.
– Откуда знаешь? Следила? Зачем? Ты вообще должна быть в Москве.
– Отпираться глупо. Если она говорит о нашей с главой сельсовета
Воробьевки встрече, как о факте, значит, уверена на сто
процентов.
– Так вышло, сынок. Приехала, планировала тебя навестить. В
Воробьевку заскочила из-за универмага. Купить подарки. А Вадим,
пока ждал, заметил, как ты выходишь с Дмитрием. Вернее, с мужчиной.
Это я потом поняла, что за мужчина, когда он его описал.
Вадим… Водитель маман. Вполне может быть. Если она велела ему
поставить машину в неприметное место, но неподалеку от сельсовета,
почему нет. Мог спалить меня. А я просто не заметил знакомую тачку,
вот и все. Тут лоханулся, конечно, но теперь уже поздно.
– Подарки, – Я хохотнул, – А что, в Москве выбор значительно
меньше, чем в деревенском Универмаге? Странно. Никогда бы не
подумал.
– В Москве я не успела.
Ты посмотри. На все у нее готов ответ. Наша беседа начала меня
не просто раздражать. Бесить. Я смотрел на холеное, красивое лицо
госпожи Милославской и понимал, что на дух ее не выношу. Серьезно.
Ни к кому, никогда не испытывал ничего подобного. Да мне вообще по
хрену было на окружающих, если честно.
Причем, и это очень странно, даже отдаленно, глубоко в
подсознании, Жорж Милославский не питал к этой женщине любви. Я был
уверен в данном выводе на сто процентов. Просто мои негативные
мысли звучали в его голове правильно. Будто всегда там и были.
– Вот ведь жалость…Так торопилась? Скажи мне, мамуля, – Я
подошёл к окну и опёрся пятой точкой о подоконник, сложив руки на
груди. – Уйму лет сюда носа не совала, а тут вдруг нарисовалась.
Виктор, чтоб ты понимала, ничего мне не рассказывал. Хотя, честно
говорю, я просил. Послушал краем уха соседей. Разное говорят. Но
что показательно, конкретно про тебя, ничего хорошего. Было ужасно
интересно, чем ты успела обосраться перед единственным
родственником. А он, представляешь, категорично отказался от
подобных обсуждений. Но дело даже не в этом. Ты не была здесь очень
давно. И вдруг сегодня столь внезапное решение. В жизни не поверю,
что оно возникло из-за меня.