Николай вздохнул, включил правый указатель поворота и остановился на площадке перед квадратным домиком из желтого кирпича с огромными окнами во всю стену. Открыл дверь и вышел из машины. Жар поднимался от раскаленного за день асфальта, и Николай сразу же вспотел. Ветерок, так приятно освежавший во время езды, бесследно исчез – влажный воздух, облепивший тело со всех сторон, был неподвижен.
Подошел сержант – молодой худой парень в надвинутой на самые брови фуражке. Острый подбородок с уже наметившейся к концу дежурства щетиной торчал впереди козырька. Сержант невнятно, заученной скороговоркой, представился. Попросил документы. Подошел к свету, разглядывая:
– Бурмистров Николай Иванович. Так. Номера московские. Машина-то, я смотрю, у вас новая?
– Да. На обкатке. Еще и тысячи не прошла.
– Почем сейчас "девятки" – то?
– Четыре отдал.
Сержант зацокал языком:
– Хорошая. Куда едете, Николай Иванович?
– На дачу. Километров сорок по прямой, и там еще по бетонке километров десять.
Сержант кивнул:
– Понятно. Николай Иванович, попутчика не возьмете? Военный до своей части добирается, – он пристально посмотрел Бурмистрову в глаза и зачем-то добавил: – Капитан.
Николай пожал плечами:
– Не знаю. А далеко ему?
– Нет. Километров пятнадцать. Деревня Грибки.
Николай снова пожал плечами:
– Ну… пусть садится. Подвезу.
– Спасибо, – сержант по-прежнему не спускал с него глаз, – товарищ капитан! – крикнул он куда-то за спину, даже не оборачиваясь – из темноты возникла фигура человека в военной форме. Фуражку человек держал в руке, но как-то очень небрежно. – Николай Иванович вас подвезет, – сержант дернул своим острым подбородком, показывая на машину.
– Спасибо, товарищ сержант! – ответил военный и тут же забрался на переднее сиденье – рядом с водителем.
Бурмистров даже поморщился от такой бесцеремонности – ну что поделаешь, военный, САПОГ, что с него взять? – забрал документы, сказал сержанту: "До свидания" и сел за руль.
Машина тронулась, постепенно набирая скорость. Николай включил магнитолу и спросил у капитана:
– Далеко вам ехать?
– Да нет, землячок, – чересчур развязно отвечал тот, – я покажу. Давай вперед.
Николай скосил глаза на своего попутчика: капитан был небрит, верхняя пуговица на рубашке расстегнута, галстук сбился набок. Николай принюхался: по салону расползался запах водочного перегара.