Новая Айболида в 5 актах
1. Горькие Мысли Собаки Аввы
– О чем задумалась, собака?
– О том, что наша жизнь клоака.
2. Эпитафия Доброму Доктору
– О, кто под камнем сим лежит?
– Я, добрый доктор Айболит.
Прохожий, что мирская слава!
Меня загрызла сука Авва.
3. Надпись на могиле Доброго Доктора,сделанная лапкой Обезьянки Чичи
Говорила ему: ты ее не лечи,
Она злая и подлая сука –
Ты бы лучше лечил обезьянку Чичи.
Тяжела мне с тобою разлука!
4. Послание Доброго Доктора Суке Авве и Обезьянке Чичис того света, полученное спиритическим способом
В принципе, Животные,
Здесь довольно мило:
Души беззаботные,
Ангелы из мыла.
Понимаю тебя, Авва:
Жизнь вонючая канава.
Очень по Чичи скучаю –
Загрызи ее, родная!
5. Плач Суки Аввы на могиле любимых
Любовь и смерть. Какая сила!
Где доктор? Где Чичи? Могила.
Одна сижу у их гробницы,
Как пес у вражеской границы.
Впрочем, насколько же Хвостов гуманнее и естественнее меня. У него и сука – «добрый человек». Но мои лирические отступления уже становятся нескромными и навязчивыми (интересно, как по-научному назвать подражание графомании – сугубое стихоплетство?)
Надо сказать, что история хвостовского баснописания сама похожа на притчу. В предуведомлении к собранию 1802 года граф признавался, что начал писать басни еще в «летах пылкой юности» под влиянием стихов Лафонтена, Геллерта и Сумарокова [Хвостов 1802: IV]. В поздние годы он вспоминал:
Наш первый Сказочник едва глаза смежил,
Харитам поклонясь, я с Розой подступил [III, 58].
«Сказочник» – это А.П. Сумароков, названный Хвостовым «славнейшим в сем роде на Российском языке сочинителем», «Роза» – первая известная нам притча Хвостова «Роза и Любовь», опубликованная наследником Сумарокова Н.П. Николевым во втором издании его комической оперы «Розана и Любим» (в письме к издателю Н.И. Новикову, сопровождавшем публикацию, Николев весьма хвалил «нового писателя», устремляющего «свои дарования не ко вреду, а к пользе своих соотечественников» [Берков: 197])[41]. Басенки и сказки Хвостова печатались в журналах конца XVIII – начала XIX века и ни у кого не вызывали смеха[42]. Как Вы справедливо заметили, громкую славу «самого бездарного, самого нелепого, самого глупого из русских поэтов» [Альтшуллер 2007: 188] Хвостову принесла воистину злосчастная в его творческой судьбе книга 1802 года (именно из нее черпали свое юмористическое вдохновение арзамасцы и их наследники). Но эта же книга, написанная Хвостовым в творческом состязании с Сумароковым и самим Лафонтеном (которого граф критиковал за излишнюю игривость), ввела в русскую культуру первой трети XIX века незабываемый литературный образ сочинителя – творца удивительного, ни на что не похожего мира. Сам он говорил о собрании своих притч так: