Рано утром, когда Дали садился в поезд, какое-то неприятное чувство разбудило Лорку, темные ощущения вползали внутрь, как склизкие змеи. Он попытался заснуть, но стук в дверь окончательно разбудил его. На пороге стоял сосед Дали с письмом в руках.
– Это тебе!
– Мне? – внутри Лорки что-то оборвалось и обожгло предчувствием невосполнимой утраты. Он открыл письмо.
«Мой друг! Я очень тебя люблю, ты подарил мне много прекрасных моментов в жизни, зажег во мне новые творческие идеи. Ты питал меня своей энергией, которая выливалась в мои картины. Ты был соавтором многих моих произведений. Я благодарю тебя».
И Лорка понял, что это был конец их дружбы и начало его жуткого одиночества, которое ему уже вряд ли удастся изгнать. Ему, Лорке, придется одному брести по этой огромной пустыне под названием «Земля», и уже никогда не будет рядом того близкого его сердцу человека, который мог успокоить его душевную боль и мучительные страдания.
Одного только не мог понять поэт: почему все это закончилось? Он винил только себя. Через месяц Лорка покинул Испанию.
Когда Дали сошел с поезда в Париже, он первым делом отправился на Монмартр и отыскал дом величайшего художника Пабло Пикассо. Перед фигурой этого титана в мире живописи трепетали все, но только не Дали. Он позвонил в дверь, которая через некоторое время распахнулась.
– Добрый день! Вы Пикассо?
На пороге дома стоял мужчина средних лет с чисто выбритой головой.
– Да! А что Вы хотели, молодой человек?
– О, извините, забыл представиться: Сальвадор! Сальвадор Дали! Я из Испании и тоже художник! Думаю, Вы обо мне уже слышали?
– Нет, мне Ваше имя ровным счетом ни о чем не говорит!
– Но это пока не слышали… – Дали равнодушно усмехнулся. – Запомните этот день!
– Зачем? – поинтересовался хозяин дома.
– Этот день останется в истории. И Вы будете рассказывать всем об этой встрече!
– Почему? – удивился родоначальник кубизма.
– Сегодня Вы познакомились с великим художником Дали! – и молодой человек бесцеремонно прошел в дом Пикассо.
Такая беспардонная наглость озадачила мэтра, но в то же время вызвала в нем любопытство: «Кто же этот самонадеянный наглец с таким завышенным самомнением и своеобразной внешностью?!» Глаза Дали горели, внутри он сильно переживал, станет ли знаменитый художник вообще разговаривать с ним, и решил быстро напялить свою любимую маску. Сальвадор ходил по зале и рассматривал творения великого художника.