Балфрусс знал, что перерос бы родную деревню, даже не будь у него способностей к магии. Многие друзья его детства не желали покидать насиженные места и с радостью пошли по стопам своих отцов. Иногда он завидовал им и жалел, что не умеет довольствоваться малым. Возможно, когда-нибудь он вернется в родные края, но сейчас его звала другая дорога.
Балфрусс распрощался с друзьями. Тереза заперла за ним дверь и уселась с мужем возле камина.
– Ты поговорил с ним о его отце?
Вэнн покачал головой.
– Не до того было. Я думал только о Тэнносе и проверке.
– Когда-нибудь все откроется, Вэнн.
– Сейчас у него и так много забот. Это может подождать.
Тереза придержала язык, хотя ей было что возразить. Большие секреты всегда выходят наружу.
Таландра потерла лоб, пытаясь вытеснить давящую на глаза боль. Стояла поздняя ночь или раннее утро, но о сне можно было и не мечтать – слишком много оставалось дел. Стол был завален шпионскими донесениями, отчетами, картами, списками людей и оружия, а также чертежами новой катапульты, которые принцессе всучил настойчивый инженер. Море букв и цифр плескалось перед глазами.
По настоянию отца она и остальные его советники перебрались в Килганнон, поместье у западной границы, расположенное неподалеку от двух проходов через Йерсканские горы. Здесь принцесса была в безопасности – и всего в двух часах галопа от расположения войск. Лорд Килганнона предоставил ей удобные покои, однако из всей здешней мебели ей больше всего полюбилась не кровать, а широкий стол, вмещавший все ее бумаги.
– От тебя будет мало пользы, если ты заснешь посреди первой битвы, – сказал король Маттиас, входя в комнату. – Тебе нужно отдохнуть.
– Скоро, отец. Обещаю.
– Ты сказала, есть какие-то новости?
Таландра взяла со стола последнее донесение от главы шпионской ячейки в Йерскании. Крохотный посланник – мессузская летучая мышь – умер вскоре после того, как доставил письмо. Век зверька был недолог, но как далеко он забрался в поисках адресата, и чего только не увидел в дороге!..
Хотя потеря была невелика, в этой войне на глазах у Таландры еще никто не умирал. Зверек испустил последний вздох у нее на ладони, и принцессу еще мучило чувство полной беспомощности. Скоро на поле боя станут гибнуть солдаты, и сестры милосердия будут так же бессильны их спасти.