(а ведь не соврала
Глафирия, именно уха из щучьих голов и стала сегодняшним блюдом
дня),то ли Утка по Пекински, произвела
на Андрея неизгладимое впечатление, поскольку ожидать подобный
изыск в богом забытом месте он никак не рассчитывал, вот только
сегодняшний день Белов решил посвятить общему ознакомлению с
собственной усадьбой.
Так что в сопровождении той же
ключницы он впервые за время пребывания в
поместье, это при том, что пошел уже третий день после вступления
во владение Березовкой, совершил ознакомительную экскурсию своего
поместья. По итогам Андрей сделал для себя однозначный вывод:
«Бедненько, но чистенько». И тут же мысленно обругал себя за
снобизм: «А на что ты собственно говоря рассчитывал? Надеялся
увидеть Версальский дворец Мценского уезда?». Если сохранять
объективность, то усадьба Белова возможно и не дотягивала до
желаемой кондиции, уровня дворца Графа Шереметьева в Подмосковье
(единственный архитектурный комплекс отечественного разлива эпохи
доисторического материализма, знакомый Андрею по прежней жизни), но
значительно превосходила ожидаемое.
Два этажа, полторы дюжины
комнат различного размера и назначения, в том числе и вполне
представительные, уставленные дорогой мебелью и освещаемые
хрустальными люстрами, густо утыканными гирляндами восковых свечей.
А ведь у себя в спальне Андрей пользовался электрическими
светильниками. Очередная загадка, откуда здесь вообще электричество
берется, ежели ни одной линии электропередачи в округе не
наблюдалось. А предположение о том что из Мещеры в поместье тянется
бронированный подземный электрический кабель, выглядит столь же
нелепо, как и наличие атомного реактора в подвале усадьбы. К
счастью, в последнее время Белов выработал стойкий иммунитет на все
подобные выверты действительности, не мудрствуя лукаво, объясняя
всякую нелепицу происками чуждой нормальному человеку магии. Такой
подход вполне себя оправдал, не заставляя отвлекаться на всякие
мелочи и позволяя сосредоточится на главном.
Деревянные полы и лестница
украшенная затейливой резьбой. Темные, пусть и не старинные, но
однозначно старые портреты неизвестных суровых мужиков и не менее
суровых дам на стенах. Причем выражение лиц у всех нарисованных
персонажей было выдержано в одном стиле: с плотно сжатыми губами и
нахмуренными бровями. При этом мужчины отличались от барышень
наличием у первых длиннополых камзолов и разнообразных режуще
колющих предметов, против пышных платьев, обязательно белого цвета,
с многочисленными оборками, и огромного числа бриллиантов
невероятных размеров, намекающих на то, что каждая из изображенных
на портретах дам является не менее чем единственной наследницей
владельца компании