— А-у... — потерла раненную скулу.
— Опаздываете, адепты, — проскрипел старческий голос откуда-то
из недр аудитории. — И это в первый-то день? А что дальше будет?
Совсем ходить не будете? Или будете устраивать неприятности, как в
первом семестре? Тогда мой вам совет: разворачивайтесь и уезжайте
обратно домой. На моем факультете, — голос повысился на пару тонов,
— не место прогульщикам и тунеядцам. Вода — мощная и опасная
стихия. Она не терпит спешки и неуважительного отношения к себе.
Когда я был моложе...
— Простите, профессор, мы больше не будем! — прерывая старика,
гаркнул Бах. А я внутренне застонала. Вот же... Правильно говорят,
простота — хуже воровства.
И правда.
— Не перебивать! — взвизгнул магистр. — Понаберут олухов, а мне
потом мучайся с ними. Чтобы больше ни одного подобного крика я от
вас не слышал, понятно, студент? Ну всё, марш на места!
Бах понуро почесал в голове, не понимая, что он сегодня сделал
не так. Они с Тэрри двинулись по проходу, открывая меня взгляду
магистра, который уже опять начал свою лекцию.
— Как я уже вам сказал, водная стихия — одна из самых древних. В
прошлом семестре вы учились находить крупицы магии в себе, а в этом
мы с вами... — его взгляд упёрся в мою скромную персону. — Это ещё
что!?
— Это — Мэри, — услужливо обернулся в проходе Бах, опять своей
громкостью заставляя всех присутствующих вздрогнуть. — Она —
новенькая.
Выцветшие глаза сухонького магистра в голубой мантии
подслеповато уставились на меня. Это определённо был эльф. Только
очень и очень старый. К подобному состоянию эльфы приходят только в
самом конце своей жизни. Сколько ему? Тысячу лет? Больше?
— Новая ученица и сразу опаздывает? Разве вчера не было общего
объявления для вашего факультета, что занятие будет на полчаса
раньше?
— Было, — вразнобой донеслись голоса со всей аудитории. Все с
любопытством разглядывали меня. Обычное внимание к новеньким. Я его
повидала на своём преподавательском веку немало. Поэтому смущенной
себя совершенно не чувствовала. Хотя... Я спохватилась. Садовая
голова! А надо! Надо! Мэри же у нас — скромняшка!
Я задержала дыхание и напрягла щеки, посылая в них небольшое
количество огненного жара. Как раз такого, чтобы вызвать розовый
нежный румянец. Ни больше, ни меньше.
— Простите, магистр Ловиль, — пролепетала я, часто моргая
глазами, как бешеная белка. — Я вчера была невнимательной и не
услышала объявление. Больше подобного не повторится. Меня зовут
Мэри, Мэри Хилл. Я поступила в Академию три дня назад.