– Бакунин, чего стесняешься, не присаживаешься? – голос директора уже немного заплетался. – Ты что, в одной рубашке прогуливался? Какой жаркий!
Подумав немного, Бояринов встал, покачиваясь, и торжественно объявил:
– Сергею – штрафную!
Он налил стакан коньяка и протянул через стол, пролив часть содержимого Ксении на колени. Та негодующе вскочила и принялась вытирать юбку салфеткой.
– Может, тебе лучше водочки? – Виктор широко улыбнулся, потом изобразил скорбь на лице и жалобно попросил:
– Ну, отведай из нашего кубка.
Сергей провел рукой по волосам, медленно завернул рукава модной рубашки, потом принял стакан из рук директора и одним махом отправил коньяк в горло.
Рука Марины, которая подкладывала закуску Баринову, застыла в воздухе. Секретарь круглыми глазами уставилась на белые рельефные шрамы, выставленные на всеобщее обозрение Бакуниным.
– В детстве на колючую проволоку напоролся, – спокойно сообщил Сергей и сел рядом с Максимом, ненароком опрокинув его бокал.
Наступила тягостная тишина.
– Мент родился, – прокомментировал директор, но это никого не рассмешило.
Чтобы разрядить обстановку, Женя громко объявила:
– Предлагаю попеть караоке!
– Правильно, правильно! Без песни праздник – это не праздник, а обычная пьянка. – Бояринов вылез из-за стола и махнул рукой кучерявому парню, похожему на Пушкина: – Саша, помоги!
Увлеченно беседующий с соседкой по столу Александр пропустил просьбу шефа мимо ушей, и тот добавил, повысив голос:
– Севастьянов, я к тебе обращаюсь!
Вскоре они принесли из кабинета директора большой жидкокристаллический телевизор и плеер с микрофоном. Возвращаясь на свое место, Виктор похлопал Фирсова по плечу:
– Макс, ты, как компьютерщик, должен это хозяйство настроить.
– «Призрачно все в этом мире бушующем…» – запел директор. Марина ему подпевала. Ксения пила в одиночку, но не пьянела. Максим с Сергеем мрачно курили. Александр пригласил Женю потанцевать, и они затоптались между компьютерных столов.
– Пойдем пройдемся, – Севастьянов дышал Евгении прямо в ухо, и ей стало щекотно.
– Тоже на улицу?
– Поближе. – И он увлек ее в маленькую комнатку, которая использовалась сотрудниками для чаепития.
Александр плотно прикрыл дверь, и неровный голос директора, скорее декларирующего, чем поющего, стал значительно тише.
Юноша запустил руку под кофточку Алексеевой, и освободил ее тугие груди от бюстгальтера. Она тяжело задышала, но не отстранилась: