– Что-то не так? – спросил Макаров.
– Я просто подумала, как быть, если вы все-таки проиграете. Что, если в поддон не ссыплются двадцать монет, или ссыплется десять или тридцать? – женщина, улыбнувшись, опустила глаза. – Вы будете уже не правы. А мужчина, который не прав, не лучшая награда женщине… Если вы проиграете, нам лучше больше не разговаривать до конца путешествия. Потому что вы только что поставили в зависимость от случайности с шансом один на миллиард исполнение моего желания.
– Быть может, вам дождаться, пока Берта опустит второй жетон, и только после этого судить о моих намерениях?
– Но ведь вы же знаете, что сейчас проиграете! – Глаза красивой женщины блеснули, и это было уже не восхищение, а гнев.
– Попробуете довериться мужчине?
Отвернувшись, она без определенной цели щелкнула застежкой и раскрыла сумочку.
– Кажется, идти напролом – та самая, одна из множества… Мне очень жаль… – она подняла огорченный взгляд.
– Бросай, – приказал Питер Берте.
– Ты уверен?
– Дергай ручку!
– Так вы принимаете пари? – поинтересовался Макаров.
– Простите… – ей хотелось подчеркнуть возникшее между ними отчуждение, – Макаров… Но я не играю в рулетку на свою постель… Берта! Мы уходим…
– Сейчас!..
Макаров сидел и смотрел на фигуру уходящей Дженни. Он не был с женщиной больше года. И сейчас, разглядывая ноги Дженни под соблазнительным мини, тонкую талию и шелк волос, испытывал желание, сравнимое с жаждой. Барабан, треща, крутился, и женщина, терпеливо ожидая девочку, развернулась к Макарову боком. Теперь он видел ее грудь, и желание впиться в нее губами и застонать от наслаждения стало душить его мертвой хваткой.
Руки ее опустились, когда поддон зазвенел под градом добычи.
– Дженни! – восхищенно вскрикнула Берта. – Я выиграла!
Макаров не мог оторвать взгляд от Дженни. Он водил им по линиям ее тела, чуть запинался о выступающую сквозь тонкий хлопок резинку ее трусиков, видел контуры вдавленного в ее тело бюстгальтера и думал о том, что испытывал бы, если бы ему позволено было ко всему этому прикоснуться.
– Немного, но расходы окупились, – по-хозяйски заметил Питер. Он сгреб из поддона жетоны и пересчитал. – Двадцать. Играем дальше?
– Конечно! – не понимая, к чему такой вопрос, согласилась Берта.
Макаров невозмутимо прикуривал, когда женщина вернулась.