— Как раз суть они прекрасно
понимали, — возмущённо перебила меня Ракель. — Сиятельные —
зло.
— Но зло, выступающее против более
опасного зла, — парировала я. — Зла, которое сейчас собирается как
минимум захватить континент. И плацдарм этого зла — Теофрения.
— Не говорите глупостей, сеньорита
Кинтеро, — возмутилась Марсела. — Вы ещё скажите, как это твердят в
Муриции, что Теофрения — оплот зла.
— Дамы, будет лучше, если вы не
будете перебивать Катарину, — вмешался Рауль. — Катарина, с вашей
стороны нужно побольше конкретики и поменьше эмоций.
— Хорошо. Сиятельность началась с
того, что один из придворных магов создал дыру в другой мир. В
результате ритуала, который пошёл не так, как планировалось,
император погиб, а его приближённые получили свойство Сиятельности,
которое подпитывается из разрыва. Параллельно из этого же разрыва
повалили мелкие червеобразные демоны, которые потихоньку
захватывают земли, приводя их в бесплодное состояние и устраивая
катастрофы. Сиятельность их отталкивает. Более того, Сиятельные
знают заклинания, позволяющие уничтожать на ограниченной территории
этих демонов. Но количество Сиятельных уменьшается, они не
перекрывают все земли, а новые демоны постоянно поступают через
разрыв и могут вступать в симбиоз с магами. В Теофрении же бороться
с черведемонами некому, поэтому они расплодились здесь уже в
неприлично большом количестве. И отсюда будет идти наступление на
остальные земли.
— Если это не выдумка, — задумчиво
сказала Марсела, — то мы можем потребовать от монархов сопредельных
стран выдать нам заклинание.
— Нам нужно закрыть дыру, — Ракель
сразу била в причину, — тогда новые перестанут поступать, а со
старыми мы как-нибудь разберёмся.
— Именно, — подтвердил Рауль. — Но
одновременно с закрытием дыры пропадёт подпитка Сиятельности. И
Сиятельные сразу или постепенно станут обычными людьми. Как вы
думаете, простят ли нам это монархи сопредельных государств?
— Думаю, нет, — задумчиво сказал
Альварес. — Нас сотрут до основания и откроют дыру заново.
— Не откроют. Секрет утерян, —
обрадовала я его. — Червей можно вычистить хоть сейчас, но только
тех, кто не в магах.
— А с теми, кто в магах? —
заинтересовался Альварес. Смотрел он на меня странно, словно понял,
что я не та, за кого себя выдаю, но вот кто я именно, сообразить
пока не мог.