Предвкушающая улыбка слегка растянула губы. Ничего, научится
заново и планы строить и побеждать и кулаками махать, улыбаться в
первую очередь. Дайте только прийти в норму, чуть-чуть времени и
запах свободы.
Оказывается, "Ауди", бедная, несчастная, брошенкой стоит на
парковке за автосалоном Уимберга. Девчонка обошла авто по кругу,
вздохнула, поморщилась от нового спазма в желудке и вздрогнула всем
телом.
- Паршиво выглядишь.
Повернулась до конца, не успела совладать с эмоциями, отступила
испуганно. Меркель стоял перед ней, в двух шагах, сложив руки на
груди. Хитрые глаза поблёскивают, лениво осматривая, губы кривит
словно рвущееся наружу отвращение.
Ещё отступила, пульс бешено бьёт по вискам.
- Сбежишь? - наигранно удивлённо звучат его слова.
- Не надейся, - выплюнула презрительно в лицо.
Вот тебе и повод вернуться к былому, сходу, да в полымя. Почему
бы не Богдан, подкрался со спины и крепко обнял. Мурашки побежали
по позвоночнику, непроизвольно передёрнула плечами. Нашла время
мечтать!
- Макс, ты кажется торопился, - прозвучал спасительный
голос.
Всегда Уимберг чует, вот у кого нюх как у собаки, раньше это
дико бесило, а теперь радуется. Мало того размазня, так ещё и
трусиха, обнадёживающее начало.
- Свидимся, - бросил Меркель и сел в машину.
Андрей проследил взглядом как уезжает и только потом обратил
внимание на Алексу. Теперь она всегда у него на последнем месте,
чего бы не касалось. Подумалось уныло девчонке.
- Грановский не кормит что ли? Чего такая замученная? За пол
года все соки выпил?
- Вполне возможно, - растеряла окончательно запал.
За все девятнадцать лет не чувствовала себя такой жалкой,
раздавленной, убогой даже. Отмалчивается, спускает обиды, отпор
дать не может. Что он с ней сделал?! А кто из двух? Новый приступ
тошноты заставил прижать ладони к желудку. Потихонечку выдохнула,
хорошо прохладой дышать, легче отпускает.
Уимберг в два шага возле неё, грубо ухватил за скулы,
приподнимая лицо. Ледяные глаза пронзили насквозь.
- Действительно можно поверить, что этот вампирюга осушил тебя
почти до дна.
Алекса вывернулась и отступила. Нечего сказать, прежней Алексы
нет, гонор испарился. Медленно умирает, тает на глазах... От диких
мыслей ужаснулась. Жить хочет, радоваться, не позволит себя
закапывать.
- Бежать собралась? - мрачно спрашивает Уимберг.