Вопросы посыпались один за другим, но
все саркастичные. Мне было все равно. Я перестал чувствовать эмоции
без участия тела. Все происходящее не имело для меня никакого
смысла, да и вообще, я был уверен, что впал в кому, надо мной
колдуют врачи, а все это не более чем фокусы мозга, страдающего
гипоксией.
— Это тебе самому решать. Кем ты
проживешь там жизнь и к чему будешь заново стремиться, зависит
только от тебя. Постарайся прожить вторую жизнь не только для
других, но и для себя.
— Э…
Откуда-то издалека внезапно приплыло
что-то навроде компьютерного окошка. Там крутилась вокруг
собственной оси болванка, другого слова не подобрать, человека.
Что-то вроде безликого манекена. Сверху было написано: «Генерация
нового человека». Ниже: «Привязка к душе №109 976 271 936».
А ниже всплыл текст:
— Выберите имя.
Прямо вот так вот, выбрать имя? Стоит
ли менять уже привычное? Родные называли меня Сашей, друзья —
Саней, а клиенты иногда — Александром Михайловичем. Алена, моя
жена, звала Шуней. Сокращенно от «Сашуня»…
От этих воспоминаний мой бестелесный разум словно замер,
отказываясь думать о чем-либо еще, тем более о какой-то бредовой
новой жизни, не вспомнив прошлую. Лучшие шесть лет которой я провел
с нею… С Аленой…
С Катей, первой моей любовью, мы
познакомились в начальной школе. Нас посадили за одну парту.
Симпатия была взаимной, и вплоть до выпускного мы считались
парой.
Мы даже подумывали пожениться после
школы, но и ее родители были против, и моя мама. А потом Катя
уехала в другой город, я остался, и понеслось: девчонки, тусовки,
курсовые-дипломные, радужные перспективы в Москве… И вдруг раз — и
диагноз матери: быстро прогрессирующий рассеянный склероз. И
накрылась моя карьера профессора экономики. Пошел в аспирантуру в
наш вуз, не потянул учебу и две работы одновременно. А следующие
двенадцать лет — мамино медленное угасание.
После ее смерти на вечере встречи
выпускников, где была и моя Катя, которая к тому времени весила
килограммов под сто, я познакомился с Аленой. Ее класс гулял в том
же ресторане. Поженились через полгода, но с детьми долго ничего не
получалось, да и Алене в ее двадцать шесть спешить было особо
некуда, а мужчина и в шестьдесят может зачать.
Сначала жили в моей малосемейке,
оставшейся от мамы, потом копили на двушку. Цели у нас с Аленкой
были общими — родить и поднять детей, обеспечить им минимальный
комфорт (по себе знаю, какой ужас, когда у тебя нет своей комнаты),
воспитать их людьми, а потом и для себя пожить, попутешествовать.
Три года назад удалось обменяться с доплатой на трехкомнатную, вот
счастья-то было! Казалось — вот она, цель жизни достигнута!