— Эй!
— Ты, Денни, не мразь, — вздохнул адвокат. — А люди хотят не
только хлеба и зрелищ, знаешь ли, им ещё и человеческого отношения
хочется.
— Звучит, конечно красиво, но…
— Но мы действовали за твоей спиной и это так, — кивнул головой
адвокат. — Денни, ну в бога душу мать! Ну, раскрой ты, наконец,
глаза на окружающую действительность. Даже сраные злодеи этого
города нас бандой считают, я уж про мэра не говорю, а ты всё ещё
витаешь в светлом прошлом.
— Да не витаю я, не витаю! Прямо говори, не ходи вокруг да
около.
— Ну, раз ты так просишь, — Джеймс вздохнул. — В январе, пока ты
был занят, мы провели вдумчивый опрос членов профсоюза, сделали вид
тайного анкетирования и выяснили много ожидаемого.
— Да чего там неожиданного вы могли узнать? — отмахнулся Денни.
— У людей проблемы с деньгами, это давно не новость.
— А тут ты сильно заблуждаешься, — покачал головой адвокат. —
Разница между «не хватает на ежедневное пиво» и «уже третий месяц
занимаю деньги у знакомых» это две большие разницы.
— Вот как, — посмурнел Денни и отвел взгляд. — И много
таких?
— Ну, как бы тебе так сказать, — замешкался Джеймс с ответом. —
Если я скажу тебе что половина, ты мне поверишь?
— Неужели всё НАСТОЛЬКО плохо? — явно удивился мой опекун.
— Вообще-то их не половина, их ровно 74%. Сейчас, скорее всего,
ещё больше.
— Да быть такого не может!
Было видно, что подсознательно Денни эту информацию принял и
особого удивления она у него не вызывает, но вот сознательно,
сознательного его перекорёжило. Человек в самом деле не мог принять
того, что ситуация уже за пределами добра и зла. Когда он мне
говорил про то, что профсоюзу недолго осталось, он это понимал, но
принимать не желал категорически.
— Когда в школе надругались над твоей дочерью, хулиганы не её
говном облили, они всех нас им обмазали. Раньше ведь представить
себе сложно было, чтобы кто-то вот просто так взял и вломился к
кому-то из наших. Но что нам показал январь? Три нападения, пять
ограблений и эпичное побоище у тебя дома.
— Нападение на меня, это другое.
— Я понимаю, что ты хотел сказать, но ты удивительно точно
сказал, ведь это, в самом деле «другое». Что такого в нападении на
обычных членов профсоюза? Какое дело тому же Кайзеру до нападений
на его бойцов? Они и сами с этим разбираются. А вот если серьезно
наехать или самому Кайзеру в морду плюнуть, вот тут да, вот тут
потеха и начнется. Чувствуешь, к чему я клоню?