Мы подробно рассматриваем эту фразу по двум причинам. Во-первых, слова Павла описывают его душевное состояние столь живо, что здесь вполне оправдано более пространное обсуждение. Во-вторых, в последующих, более важных отрывках, Павел будет использовать те же три ключевых понятия («силу», «тяжесть», «неописуемость»), где они, однако, будут «повернуты» как бы на 180 градусов, указывая тем самым на превосходящую «силу» Божью, «неописуемую» славу и «силу» Христа, проявляющуюся в немощи[15].
Конечно, интересно было бы выяснить, что же в точности случилось с Павлом в Асии, ибо он вынужден был написать, что не надеялся остаться в живых (ст. 8), и сам в себе имел приговор к смерти (ст. 9). Глагол «чувствовать» (в RSV – «получать»)[16] в греческом оригинале стоит в форме «перфект» и подразумевает, что смертный приговор уже вынесен, но еще не приведен в исполнение. Существуют различные предположения относительно этого «смертного приговора»; им могли быть, например, серьезная болезнь, заточение в эфесской тюрьме или мятеж (Деян. 19:23,24). Последнее представляется наиболее вероятным. Понял ли Павел благодаря этому заговору «серебряников», что его служение будет всегда приводить к конфликту с теми, чей заработок зависел от верований, которые, из-за проповедуемого им Евангелия, он должен был отвергать? Более того, куда бы он не отправлялся, ему приходилось сталкиваться со злоумышлением иудеев (Деян. 20:3,19), так что далее в послании он напишет об «опасностях от единоплеменников» (то есть иудеев) и «опасностях от язычников» (11:26). Я предполагаю, и пусть это останется предположением, что после пережитого в Асии он познал, что рано или поздно различные противостоящие ему силы одержат верх. Но, по благости Божьей, он получил отсрочку: Бог избавил его от столь близкой смерти (ст. 10).
2) Избавление
Павел получил приговор к смерти, но одновременно стал надеяться на Бога (ст. 9 и 10). Греческие глаголы стоят в форме «перфект», означая тем самым, что события произошли в прошлом, но результаты их ощутимы в настоящем. Таким образом, чем бы ни было асийское испытание, оно все еще преследует Павла, хотя и побуждает полагаться и надеяться на Бога. Можно сказать, что новое, глубокое осознание смерти пришло одновременно с новой, твердой надеждой на Бога.