Последние слова Денби потонули во взрыве бурного хохота. Когда повязку сняли с его глаз, граф вскричал с вынужденным весельем в голосе:
– Мой бог! Овца! Глазам не верю! Прекрасное животное – и с таким божественным терпеньем!
– Джентльмены! – Харкорт поднял свой бокал и голос. – Джентльмены! Как человек, далекий от салонных споров праздных теоретиков, хочу отметить интересный факт! Пусть нас рассудят друзья-юристы, но содомия – есть содомия!
Деревенские молодчики запели нестройными голосами:
Пусть кто-то любит мальчуганов,
А для кого-то лучше тетки,
Моя овечка всех милее,
Люблю чесать ее по холке.
Рукопись упала из рук Перки на пол кабинета. Он поднял трубку телефона и набрал номер издателя Ребекки.
– Джайлз, я думаю, ты должен срочно приехать. Срочно.
Джайлз по голосу понял, что Перки в панике.
– Что случилось? Что с Ребеккой? Она в порядке?
– Нет, – зло усмехнулся Перки, – она совсем, блин, не в порядке. Она очень даже не в порядке.
– Сейчас буду, – ответил Джайлз.
15. Перки расстроен
Джайлз, не мешкая, приехал в кенсингтонский дом Перки с Ребеккой. Он с ужасом читал рукопись, которая становилась чем дальше, тем хуже. Ребекка вернулась позже и застала обоих в своем кабинете.
– Джайлз, дорогой! Как дела? Ага, вижу, вы читаете рукопись. Ну, что вы думаете?
Джайлз, несмотря на свою злобу и беспокойство, был готов потакать Ребекке. Он ненавидел всех писателей; они неизменно бывали скучными, правильными, избалованными занудами. А самыми невыносимыми были те, кто считал себя истинным художником. Вот что, по-видимому, случилось со старой коровой, решил он про себя, – слишком много времени для раздумий в этой больнице, и – вот тебе раз, решила заняться искусством! Задумалась о смерти из-за своей болезни и решила свой след оставить, и все за счет его прибылей! Но так или иначе, раздражая ее, ничего не добьешься. Ее надо осторожно и вкрадчиво заставить понять ошибочность своих новых взглядов. Джайлз только собрался пустить в ход безошибочный подход типа «интересное направление, дорогая, но…», но Перки, снедаемый гневом, опередил его.
– Бекка, дорогая, – заговорил Перки, скрежеща зубами, – не знаю даже, что ты нам тут пытаешься выдать…
– Тебе что, не нравится, Перки? Тебе не кажется, что это эпатирует, что это более… дико, что ли?
– Но это уже не любовный роман с участием мисс Мэй, дорогая, – прошепелявил Джайлз.