Автобусы также брались, как «последний пароход на Константинополь», мне тогда и невдомек было, что как иностранцу, в синие вообще нельзя, а белые редко ходят и билеты надо брать в конторах единственного местного «Интуриста». Но все это было так сказать «конная разведка», я все пытался сообразить – куда, на чем и в какую сторону – ведь десантировался, вроде бы, успешно, теперь пора и по тылам.
Рисков было много, большие трассы меня не прельщали, глупо в жару терять драгоценные дни и усилия. Другое дело, прижимаясь к морю, локального бороздить всякие полуострова, по возможности пересекая заливы-проливы на всем, что плавает. Потом, разлука с Аурелио могла плохо сказаться на здоровье моего Боливара, который мог не выдержать не только двоих, но и меня одного, – перспектива сидеть с разбитым байком под зонтиком в отельчике пугала как ничто другое…
Но вернемся к «баранам». Хозяйка была сущий дьявол, мы торговались, я ни фига не понимал, только спрашивал Данетси: СИ?14 Тебе нравится?
По-ходу выяснялось, что через четыре дня в Гаване большей карнавал, и я решил задержаться, вкусить, так сказать, столичных утех перед дальней дорожкой. Оплатив вперед и получив мохитос от сволочеподобной хозяйки, мы наконец остались одни… Честное слово, особого желания не было, да и куда спешить…
– Я покажу тебе Гавану, – сказала она. Только NO BICECLETA!!. Я посопротивлялся, типа нет вело – нет и меня, объяснял, что ни туфель, ни брюк нормальных нет, но разгуляй манил, и мы поплыли…
Этот день я запомню надолго, все кружилось, как на карусели, я воображал, что классно беру город в сопровождении симпатичного гида. Самым чудесным образом раскрывались таланты местных музыкантов (действительно здорово игравших), бармены в белоснежных крахмаллах быстро исполняли заказанный ром, размякшие на жаре мозги щедро продувались «амстердамом». Данетси жрала мороженое и веселилась, слушая в моем исполнении «Дана, Дана, ти кохана дівчина моя!..»Пару раз она пыталась затащить меня в магазины, намекая на подарки, нас часто окружали какие-то мутные типы с явными вопросами обо мне. Но я не парился, целиком доверяя…
Про деньги я ей объяснил, что у меня ежедневный лимит, и что я не жадный, но остаться без средств, без еды, без рома наконец на очень дальней чужбине было бы не очень. И без того я боялся даже думать, сколько ухнул за сегодня. Потому, когда запал праздника начал потихоньку остывать, я при помощи схем в блокнотике и бешенной жестикуляции вежливо объяснил, что: