– Отошли от неё, быстро. – От короткого подъёма сбилось дыхание и изношенное сердце заныло в груди, но Константин коротким движением размял кисти и шагнул вперёд. Смерти он не боялся, а единственный его страх был – бесчестие.
Мгновенно девушка была оставлена, и шакалы в человеческом обличье пошли прямо на Константина, негромко переговариваясь на своём гортанном языке. Откуда-то в их руках появились ножи, и Константин широко улыбнулся. Эту игру он хорошо знал. Рука скользнула к бедру, и он вытащил из потёртых ножен НР-43, доставшийся от отца.
Первые двое легли мясом, каким они, в сущности, и были. Третий чуть задержался на белом свете, отчаянно размахивая перед собой ножом, словно вентилятор, а вот последний, явно кем-то обученный и натасканный именно на ножевой бой, ухитрился ударить именно в тот момент, когда очередной спазм боли скрутил Константина, и в результате пропорол ему руку почти до кости. Но на этом удача варнака закончилась, и, вытаращив глаза, гость с юга завалился в кусты, фонтанируя кровью из взрезанного горла.
– Вот ты ж! – Костя одной рукой сдёрнул с себя футболку и туго перетянул рану. – Кому расскажу, не поверят. Получить ножом от какого-то проходимца. Ты как? – Он поднял взгляд на девчонку и поразился происшедшей с ней переменой.
Не чумазая, захватанная тысячами рук заплечница, а юная девушка, прекрасная совершенно неземной красотой, стояла в пяти шагах с улыбкой на сочных губах. Куда-то делись и порванная футболка, и джинсы, а появились длинное белое платье, вышитое по подолу золотой нитью, и платок, покрывавший голову, перехваченный по лбу толстым золотым обручем.
Атеистом Константин, как и все побывавшие в окопах, конечно, не был, но вот такое преображение даже его выбило из колеи. Он на всякий случай оглянулся, ища ту самую девицу, из-за которой влез в потасовку, но кроме него и женщины в белом на поляне никого не было.
– Ты за мной? – брякнул он и сразу же пожалел о сказанном.
Но женщина не обиделась, а только рассмеялась серебряным смехом.
– А хочешь в Ирий? – Она подошла совсем близко, и Константин почувствовал тонкий запах трав, шедший от незнакомки. – Славные воины, долгий пир, сладкие утехи?
– Да какой мне Ирий, с моими-то грехами… – Константин, несмотря на боль в руке, улыбнулся, покрепче затягивая узел на ране. – Доскриплю как-нибудь сколько осталось, а там посмотрим.