Кровь в Алексе начала закипать и он обратился к бармену и официантке:
– Что за психи у вас тут ошиваются?! Или это вполне нормально? Наведите порядок!
Бармен очень медленно и нерешительно направился к столику, а официантка пыталась его остановить.
– Послушай, сынок, неужели тебе жалко кофе ради незнакомца? – по-настоящему обиделся бомж. – Да и потом, у тебя же тысячи долларов в карманах, ты можешь заказать себе ещё кофе, а я – бедный старик, разве я много прошу?
Алекс нервно переводил взгляд с бармена на старца, который тем временем продолжал:
– И не стыдно тебе тревожить своими глупыми просьбами людей, которые тебя приняли в этом кафе, заметь, сами, без твоей просьбы, накормили тебя, принесли кофе, а вон та молодая симпатичная особа, – он указал на официантку. – Собиралась пригласить тебя к себе домой, чтобы ты выспался, помылся, привёл себя в порядок… Алекс.
Стол перевернулся, когда разъярённый мужчина, не выдержав такого давления и, к тому же, не привыкший к такому обращению, вскочил со стула и схватил странного и теперь, даже, пугающего незнакомца за грудки. Он собирался спросить, кто он и откуда про него знает, но бомж внезапно закричал и задёргался, будто его ударило током. Алекс от неожиданности отпустил старика и сам отскочил шага на два назад, тяжело дыша. Взгляд незнакомца совершенно изменился: теперь он смотрел на обидевшего его только что человека с неким состраданием и сочувствием. Даже сопереживанием. Он подошёл к высокому мужчине, который готов был его только что убить, и дрожащими руками прикоснулся к его лицу. Голос его тоже дрожал:
– Сынок, ты запутался, у тебя беда? Как я могу тебе помочь?
В этот момент за окном появился новенький «Кайен», который просигналил и пару раз моргнул фарами. Алекс выбежал из кафе, на ходу поглядывая на старика, у которого на глаза отчего-то выступили слёзы.
* * *
Даже когда машина скрылась из виду, бомж всё так-же смотрел вслед чёрному силуэту, исчезающему за горизонтом. Бармен вышел из кафе и подбадривающе похлопал маленького старичка по плечу.
– Да ладно, отец, чем мы ему поможем? Теперь уже больше нечем, пусть идёт своей дорогой.
Они так постояли около минуты, затем бармен позвал отца внутрь и добавил, что завтрак стынет.
– Своей дорогой… – грустно разговаривал уже сам с собой старик. – Хорошо бы он её нашёл, или хотя бы вернулся.