И умирают они в том же доме, где родились. Нет, это точно не для меня. От одной этой мысли страшно становится. Чем однообразнее дни, тем быстрее они проходят. Только проснулся, уже вечер, моргнул – утро. И вот уже тебя не мама будит утром в школу, а сам просыпаешь и идешь стоять в очереди за пенсией. Я так не хочу. Они мне кажутся живыми мертвецами, какая разница, умрут они завтра или через полвека, велико ли различие? Смотрю на них, как на те листья, что падали в костер. Нет, это не про меня, у меня ведь точно по-другому, ну скажи?
– Не про тебя, не волнуйся так, – снова слышу его голос в своей голове, – Ты особенная, не сомневайся, ведь у тебя есть я.
– Только тебя нет! – отвечаю вслух, – Я тебя выдумала!
– А может это я тебя выдумал? – он смеется.
– Ты меня до психиатра доведешь, – отвечаю.
– Ты не могла выдумать меня, помнишь, как я помогал тебе с уроками истории? Откуда бы ты все это узнала? А когда ты читала Тору на арамейском? Ты ведь не знаешь арамейского.
– Вот пойду и сдамся в дурдом, посмотрим, как ты выстоишь против галоперидола.
– Тебе его не назначат, – уверено заявляет он.
Интересно, где он пропадает, когда я не слышу его?
***
Этой ночью мне снился кошмар. Я не могла пошевелиться, веревки больно впивались в запястья. В нос ударил ядовитый запах серы и дыма. Жарко, очень жарко. Ничего не вижу. Пламя лижет ступни, но мне не больно, только очень жарко. Слышу, как трещат поленья. Не могу дышать. Я кричу хриплым обожженным голосом. Да будьте все вы прокляты!
– Я хочу, чтоб ты вспомнила, – слышу знакомый голос в треске костра.
Я все еще кричу и извиваюсь, но запаха дыма больше не чувствую. И жара тоже.
– Ну, тише, успокойся уже, тебе ведь не было больно, – он пытается удержать меня руками.
– Отвали, падла, – кричу и отбиваюсь от его рук. Я знаю, что все закончилось, теперь я просто злюсь.
– Ну, прости меня, я не хотел тебя обидеть, – говорит он и отпускает.
Действительно, не хотел обидеть, просто сжег на костре, было бы с чего обижаться?
– Зачем? – наконец открываю глаза, полные слез и злости.
– Я хотел, чтобы ты вспомнила, – спокойным голосом психиатра говорит он.
– Чтоб вспомнила, как ты сжег меня?
– У нас не так много общих воспоминаний. Я лишь выбрал самое яркое.
– Офигеть просто! Ты мне всю ночь испортил!
Поднимаюсь на локтях и понимаю, что лежу на каком-то высоком каменном постаменте. Обстановка мне знакома, я бывала уже здесь. Это один из залов храма, освещенный факелами. Стол, на котором я лежу – единственный предмет мебели. Зато по углам валяется кучи какого-то хлама.