По мере того, как британские войска отчаянно пытались овладеть Каном, Верховное командование Германии вынуждено было перебрасывать сюда все новые и новые силы, оголяя другие участки фронта. К исходу июня из восьми находившихся в Нормандии немецких танковых дивизий семь были развернуты против 2-й британской армии. Кроме того, против британцев и канадцев действовала почти половина пехотных и моторизованных немецких дивизий, что позволяло 1-й американской армии подготовить почву для решительного прорыва. Город, который британские и канадские войска должны были захватить еще в день Д, пал лишь спустя месяц после высадки. На рассвете 9 июля в рамках операции «Чарнвуд» (Charnwood) канадские и британские части вошли в Кан, а к 18:00 вся его северная часть уже контролировалась союзниками. Однако мосты через реку Орн были либо разрушены, либо блокированы противником, и британцам пришлось в который уже раз остановиться, чтобы перегруппировать силы. По мере того, как ситуация в районе Кана все больше заходила в тупик, росло недовольство высшего командования союзников (в первую очередь, негодовало руководство экспедиционных ВВС, которое рассчитывало использовать равнинные районы южнее города для строительства полевых аэродромов) и средств массовой информации. И если мнение публики не слишком беспокоило Монтгомери, то негодование персон, стоящих выше его на служебной лестнице, больно било по самолюбию героя Эль-Аламейна. Положение еще более обострилось после того, как немцы перебросили на западный фланг нормандского плацдарма свою элитную Учебную танковую дивизию. Это было явным шагом назад в рамках разработанной стратегической схемы. Британским войскам предстояло предпринять новое значительное усилие, чтобы восстановить в глазах противника важность территорий южнее Кана. Этим усилием стала двойная операция «Гудвуд»/«Атлантик» (Goodwood/Atlantic). Хотя главная задача наступления по-прежнему состояла в недопущении отвода немецких дивизий с данного участка фронта, Монтгомери удалось вселить в Эйзенхауэра уверенность, что именно теперь с патовой ситуацией на восточном фланге будет покончено, и британские танки получат возможность свободно наступать по шоссе в направлении Фалеза. Эта же мысль подспудно овладела и командирами подчиненных Монти корпусов. Фалез стал «призом», который необходимо было захватить как можно скорее и без оглядки на потери. Здравый смысл, в конце концов, возобладал и накануне операции Фалез исключили из списка целей, но командиры среднего звена продолжали видеть название этого города между строк приказов.