К советской власти полк утратил всякое доверие. Протекционизм разросся до невиданных размеров, вплоть до придумывания новых, ничем не обоснованных должностей для своих людей. На головах профессионалов сидела масса дармоедов. Это плохо. Профессионалы к власти не рвутся, дармоеды всегда. При таком раскладе, когда отмазывают явных вредителей и негодяев, авторитет теряют все. Даже приличные люди становятся падлами, а быдло идёт в разнос. Лучше бы начпо расстреляли на заднем дворе части и укрепили дисциплину.
Шёл 1988, високосный год.
Большинство офицеров понимали, что нового 1917 года не будет. Страну предали всё те же, сильно разжиревшие чиновники, что и в 17 году. Но в конце XX века, большей части офицеров в той стране, которую разрушали, защищать было абсолютно нечего, разве что нищету своих родителей. И в том, что нет выступлений, кровавых и беспощадных погромов, нет абсолютно никакой заслуги ни генералитета, ни других партийных и хозяйственных кадров.
Перестройка набирала ход. Часто стали отключать свет. Для Сергея отключение света стало большой проблемой, ибо как только в его голове появлялись мысли, гас свет, как только мысли голову покидали, свет включали. В полку уже начался полный бардак. Караулы не менялись сутками. О заступлении на дежурство можно было узнать меньше, чем за час, поэтому начальник штаба лично бегал по части и «ловил» офицеров, не успевших «спрятаться».
Тут произошла новая напасть. XIX партийная конференция. На этой конференции присутствовали начальники политотделов дивизий и выше. Набравшись на ней ума, они ехали в войска. Кто, как обычно, воровать, кто с «новым мышлением». Пока они пересказывали «старые песни на новый лад», их водители опустошали продовольственные и вещевые склады. Всё выглядело весьма и весьма гнусно. Коммунисты паразитировали на «теле» рабочих и крестьян, а само это «тело» только и смотрело, чтобы ещё стырить у государства. Вроде бы все крутились, суетились, доставали, продавали, а на выходе всегда оставался «нуль».
Вновь приходящие молодые офицеры смотрели на своих командиров не как на товарищей, которые будут вникать в их нужды, подсказывать и учить, а как на врагов, которые и без того их гнусную жизнь сделают ещё более гнусной. Это означало, что и в военных училищах «процесс пошёл».