Первое свое интервью я брал у хорошенькой и молоденькой проститутки на «аллее любви» неподалеку от Олимпийского стадиона. Дело происходило после полуночи, когда полиция не очень шурует среди представительниц первой древнейшей. Я посадил молоденькую красавицу в только что купленную корпунктовскую «Джульетту» и сразу же заплатил целиком названный ею «гонорар». А затем, отъехав, по ее указанию, в укромное место, попросил рассказать о том, как она попала на панель. Мариза – так она себя представила – очень удивилась, но рассказала трогательную историю своего «падения». «Ну, вот и все, – сказал я, закрывая блокнот, – куда тебя отвезти?» – «Ты что, ошалел? – голос Маризы дрожал от гнева. – А фар аморе?» – «Заниматься любовью будем завтра, – успокоил я ее, сам находясь в возбужденном состоянии. – Ты профессионалка, да? И я профессионал. Мне к утру репортаж передать надо. Так что целая ночь работы. Нельзя расслабляться». – «Хорошо, отвези меня на старое место, – обиженным тоном произнесла девушка. – Только пожалеешь об упущенном удовольствии».
Я отвез Маризу на прежнее место. Она вышла из «Джульетты» и, скорчив презрительную мину, бросила напоследок: «Ты все-таки кретин, милый! Или импотент…» Потом, подумав, добавила уже с интересом: «А может, ты русский?»
Репортаж напечатали в «Неделе» – воскресном приложении к «Известиям». Назывался он «Выброшенные на панель». Будучи в отпуске, зашел в кабинет к Алексею Ивановичу. «Леонид Сергеевич, скажи честно (Аджубей называл меня или Леня, на „вы“, или Леонид Сергеевич, на ты), ты тогда м-м-м… употребил эту интервьюируемую?» – «Нет, Алексей Иванович. Ей-Богу, нет!» – «Врешь, наверное?» – «Честное слово, не вру…» – «Ну, ладно, не болтай ерунды… Иди». Я не болтал и не врал. Действительно, ничего тогда не было. Я очень боялся «наружки», хотя Маризу помню до сих пор…
Но, помимо проституток, политических скандалов и мафиозных дел, мне надо было уже заниматься своей основной работой. Я получил в наследство от своих уехавших коллег нескольких уже работавших с нами, проверенных итальянских агентов. Но нужно было искать и вербовать новых. Основное направление мне было определено в нескольких, так сказать, ракурсах. Государственные и политические деятели страны, их окружение. Экономика, внешняя и внутренняя политика. «Итальянское социальное движение», то бишь неофашисты. Левые экстремисты и терроризм вообще. Мафия, ее связи и даже масоны.