При виде разноцветных глянцевых
журналов, газет не того формата и прочих изданий, датируемых
непонятно каким для него годом, полковник пришёл в крайнее
изумление. Ни дать, ни взять – шпионы. Но более всего его изумил
непонятный плоский прибор с грудой дисков, на которых были
изображены голограммные рисунки с названиями фильмов.
- Что… это?
Егорович старался сохранять
спокойствие, в то время как Сергея колотил озноб.
- Откуда… это? – вытаращил он глаза
на диковинные предметы.
Егорович, сохраняя хладнокровие,
ответил, как можно более непринуждённо:
- А мы, товарищ полковник, из
БУДУЩЕГО.
Сергей едва не сполз с табурета.
…Их допрашивал лично товарищ Берия
Лаврентий Павлович.
Ни Власик, личный охранник Сталина,
ни тем более сам Хозяин ещё, разумеется, не знали, какая «рыбка им
попалась в невод».
Власик Николай Сидорович после
непонятного звонка от какого-то полковника комендатуры находился в
стадии раздумья: «Псих? Вроде, по голосу нет. Хотя орал что-то в
телефон насчёт шпионов, пришельцев из… чего? Из БУДУЩЕГО? Может,
нажрался, мать его? Какое ещё, к чёрту, БУДУЩЕЕ? Как Хозяину
докладывать?»
Николай Сидорович на всякий случай
отдал распоряжение пропустить полковника с его «уловом» на
территорию Ближней дачи: если выяснится, что тот псих, то дальше
второго оцепления охраны его не пропустят.
Однако полковник комендатуры
отчего-то не появлялся. Власик прождал ещё полчаса, общаясь с
Валечкой Истоминой, заведующей всем хозяйством на даче в Кунцево,
затем, пожав плечами, удалился к себе, сделав вывод, что тот
полковник действительно был психом. Снял сапоги, расстегнул
генеральский китель и заснул прямо в кресле, ожидая вызова
Хозяина.
Берия же в это время, после того как
ему доложили подслушанный по телефону разговор полковника с
Власиком, уже беседовал с друзьями, перехватив тех по дороге к
Ближней даче. Группа особистов бесцеремонно остановила машину
полковника, выдернула оттуда ничего не понимающих путешественников,
втолкнула в соседний «воронок» и, прихватив с собой на Лубянку
полковника, так же резко ретировалась, как и появилась. Отныне о
начальнике комендатуры станции «Лосиноостровская» можно было
забыть, как, собственно, и о тех двух майорах, что присутствовали
при обыске, как, собственно, и о лейтенанте с патрулём. Всех
заточили в камеры быстро и без особого шума: позже разберутся, кто
из них продолжит своё существование в лагерях, а кого пошлют в
расход во имя государственной безопасности страны.