Лежавший на земле незнакомец был немного больше Бакира. Балахон
скрывал его широкоплечую, кряжистую фигуру, сложенную правильно,
без уродств. Однако не рост спасителя, не его оружие поразили Илью
— цвет кожи. А она была белой!
— Ядерная зима! — не веря собственным глазам, проговорил парень,
помянув что-то неведомое и страшное. Так выражались взрослые и
старики, когда эмоции били через край. — Ты белый!
— Он выпустил этому уроду кишки одним движением, — размазывая по
грязным щекам слёзы, проговорила смуглянка. — А вот от выстрела не
увернулся.
Проклятие! Неужели Чак убил его!
Илья нагнулся к незнакомцу. В ту же секунду глаза лежавшего на
земле открылись. Большие глаза цвета весеннего неба, бездонные,
затягивающие в омут беспамятства. Илья дернулся в попытке
отстраниться и провалился во мрак.
— Сударыня, да я в который раз спрашиваю вас, что это за земли?
Кому принадлежат сии неприветливые да дюже поганые? — вкрадчивый
баритон прилетел вместе с вернувшимся сознанием. — О боги,
угораздило же меня… — сокрушался тот же голос.
— Мы зовём это место Руинами, — чувствуя сильное головокружение,
произнёс Илья, вставая с земли. — Такие, как этот, называют
Крысятником, — он кивнул в сторону убитого Рауфа.
— А-а-а, прочухался? — будто знал Илью сто лет, протянул карлик.
— Я, грешным делом, подумал, не напутал ли чего с ворожбой! Уж
шибко больно бьёт огненная дудка этого злодея, только вот крепка
кольчужка оказалась! — он похлопал себя по груди и с интересом
уставился на приближающегося парня.
На горизонте с редким частоколом уцелевших древних строений
забрезжил рассвет. Незнакомец сидел возле костра, подогнув под себя
короткие ноги в причудливых кожаных сапожках с железными клёпками и
нашивками. Девушка расположилась напротив, обхватив колени руками,
растерянная и удивлённая.
Что сотворил с ним этот голубоглазый карлик? Ведь он провёл в
отключке не меньше нескольких часов. Чувства возвращались к Илье,
он даже уловил несколько наиболее сильных эмоций от девушки. А вот
узнать о том, что творится в голове спасителя, оказалось
невозможно. Иногда Илья специально «прислушивался» к окружающим, но
чаще всего эмоциональный поток обрушивался самопроизвольно. В
данный момент не было ничего.
— Кто ты такой и что ты со мной сделал? — как можно более
непринужденно спросил Илья.