— Это твой шанс остаться в живых, твоя вина перед моим
господином может быть искуплена только верной службой! — отчеканила
она, спускаясь чуть ниже. Единственный недостаток в её облике,
кстати - вот так, паря, одну ногу следует чуть согнуть в колене, и
носочки опустить вниз, а то весь пафос теряется.
— Я предлагал возместить ущерб другими способами, — напомнил.
Всё ещё вежливо.
— Господина устроит только этот.
Самарадан вообще довольно мелкая сошка по меркам Средоточия.
Беда в том, что он плотно сел своим жадным задом поперёк
единственного адекватного прохода из этого кластера миров к
центральным областям, и отлавливает ещё более мелких сошек вроде
меня, что стремятся попасть в наиболее магически развитые миры ради
знаний, могущества, богатства и бессмертия. Кого с ходу и по их
глупости вербует, кого пытается банально купить, кого под клятву
подвести обманом и подставами. Первые два способа со мной не
прошли, третий… Довольно долго не удавался, но загнать меня под
кабалу, похоже, стало его навязчивой идеей.
А мне работать на него невсталось ну вот от слова вообще. Хотя
бы потому, что под тем типом привязки, что он пользует, об истинном
бессмертии не может идти и речи. Да, возраст своего тела я
закрепил, причём довольно удачно, в самом, как говорят, расцвете, и
если меня не переедет особо крутым и зловредным противником или
локальным концом света, то я, в теории, буду жить вечно.
Но хотелось бы всё же закрепить свою личность и память так,
чтобы душа не пролюбила их на пути к перерождению. Так надёжнее
будет.
— Меня, увы, нет.
— Значит, мне придётся привести тебя к нему силой.
— Ты всегда можешь попробовать, красавица! — широко улыбаюсь я и
проваливаюсь под землю.
Буквально. Правда, поиграть в крота долго не получается, ярость
Эханэдае взрывает землю сполохами тёмной силы, прочёсывая её частым
гребнем. Обрываю чары и выскакиваю у самой воды, краем глаза
отмечая возвращение тёмных грозовых туч. Тормоз, однако.
Пока её напарник на подходе, бросаюсь к чаровнице, оголяя
клинок, и пытаюсь сковать её боем на ближней дистанции. Плащ ради
этого дела распадается миллионами тончайших нитей и преобразуется в
крылья. Сколько золота ради него отвалил - вспоминать страшно!
С золотым орлом в скорости мой плащ, конечно, не сравнится, но
всё равно лечу быстро, расходуя напропалую ресурс артефакта.
Несколько взмахов клинком, отбивая зловещее копьё, так и вьющееся
вокруг, бросаю вперёд чары, которые она с лёгкостью отбивает, и
вот, наконец, сшибка. Должно быть, смотримся мы хорошо сейчас - её
одеяния розовых и персиковых оттенков рассветного неба, вьющиеся
жемчужные ленты, белоснежный тонкий клинок, и мой тёмный
плащ-крылья, чёрная, со зловещими красными узорами, бронька и
угольный палаш со скалящимся черепом на навершии!