Обычно жертва не успевала даже понять, что произошло. Удар! И на аэродромном поле возникал огромный погребальный костёр пылающих обломков. Бывало, что никто из наземного персонала даже не успевал увидеть агрессора. О его визите часто напоминал только оставшийся в небе след от работавшего в момент бегства «Сейбра» в форсажном режиме двигателя. Сам же неуловимый охотник мгновенно растворялся в пространстве, как и появлялся буквально ниоткуда.
Результативным вылазкам чернокожего пирата также в большой степени способствовало то обстоятельство, что некоторые передовые аэродромы 64-го авиакорпуса располагались очень близко к морю. А преследовать противника над водным пространством лётчикам «МиГов» строго запрещалось. Дело в том, что у американцев была прекрасно налажена служба авиационного спасения. Поэтому, если «Сейбр», «Шутингстар» F-80, австралийский «Метеор» или «Суперкрепость» В-29 получали серьёзные боевые повреждения над сушей, они немедленно начинали тянуть в сторону Жёлтого моря. Поднятые по тревоге поисково-спасательные группы уже находились наготове в специальных районах ожидания.
Практически на всех американских и союзных им авианосцах, занимавших позиции вблизи корейских берегов, базировались спасательные вертолёты, которые по сигналу немедленно поднимались в воздух.
В то время как «вертушки» занимались спасением парашютистов, их действия прикрывали звенья палубных поршневых штурмовиков – «Скайрейдеры», «Сифайеры» и «Корсары», которые изолировали район, не позволяя северокорейским катерам приблизиться к месту падения своих лётчиков. Вертолётчикам требовались считаные секунды на то, чтобы с помощью бортовой лебёдки «выдернуть» пилота из воды и поднять на борт, после чего «сделать ноги». Такие качества впервые появившихся на войне геликоптёров, как быстрота и способность зависнуть над «точкой», приобретали особую ценность в условиях, когда многие спасательные операции проводились вблизи занятого противником берега и успех или провал операции определяли секунды.
Существовала большая опасность того, что если в воде окажется увлёкшийся преследованием врага пилот «МиГа», первыми к нему подоспеют американцы. Затем пленного русского офицера в качестве доказательства участия Советского Союза в корейской войне предъявят мировому сообществу на ближайшей сессии Генассамблеи Организации Объединенных Наций. После этого Сталину больше не удастся отрицать участие своей армии в данном конфликте.