Стюард довольно заржал, но вима так зыркнула на него, что
тотбыстроскрылся в
каюте-катапультной.
- Извини, - пробормотал Лис, чувствуя себя полнейшим
дураком.
- Ничего, - хихикнула вима. - Так даже лучше. Нам
репутация придурков в самый раз!
После чего ловко как белка взлетела по планкам. А через
минуту оба предстали перед всеми их важными спутниками,
собравшимися в большой, светлой и красивой каюте Магистра Гипиуса.
Даже слуги были здесь, скромно сидя за богато накрытым боковым
столиком. Хотя нет, как выяснилось после представления
новоприбывших и присутствующих, отсутствовал Жориус, сынок
бургомистра и совладельца этого судна.
Хозяин был уже слегка навеселе и широким жестом пригласил
студентов присаживаться за стол. А дальше начались вполне ожидаемы
неприятности. Добродушно выглядящий толстячок Магистр Феофан
по-русски витиевато поздоровался и восхитился тем, что в лучшем
магическом университете Европы учатся аж двое студентов из
Новгородчины, не побоявшихся трудностей и лишений жизни вдали от
родины.
Лис краем глаза заметил как испуганно блеснули глаза
Флори, когда она краснея и заикаясь поблагодарила как бы земляка за
комплимент. И понятно было, что девушка боится не общения с
магистром, а то, что их прямо вот сейчас могут разоблачить, стоит
только открыть рот ее спутнику. А с учетом присутствующего здесь
матерого борца с тьмой... И кажется она горько пожалела, что так
выделывалась и ставила Лексису условия вместо того, чтобы всеми
силами добиваться от него чистого новгородского произношения. Но
парень уже придумал кое-что и тоже слегка путаясь в словах ответил
на латыни:
- Прошу меня простить, уважаемые магистры и милорды, но
как вы видите, мой латинский весьма плох. А потому я решил говорить
только на нем, пока полностью не освою.
Все покивали, признавая, что да, на латыни этот недоросль
говорит плоховато для наследника старинного баронского
рода.
- А еще я поспорил на десятикронный золотой с моей
очаровательной спутницей, что не произнесу ни слова на русском,
пока не выучу латынь на достойном уровне.
Часть собеседников заулыбались, а кто-то даже и засмеялся,
только старый вояка Мастер Ильгерд скрипучим голосом
проворчал:
- Эх, молодежь! Этот дуралей хочет ограбить красотку на
золотой! Да я! Да я в его годы! Да я бы не только с радостью
проспорил эту несчастную монету, да я с радостью отдал бы ей кровь
и сердце за одну только возможность находиться с ней в одной
комнате.