Янис-Эль не могла не похвастаться своей покупкой. Но Тарон лишь мельком
взглянул на оружие, которое Янис-Эль дрожащими пальцами отстегнула от пояса, и
лицо его омрачилось.
— Странная штука — жизнь, — меланхолично сказал он и отошел в
сторону, автоматически начиная растирать своей единственной рукой то, что
осталось от второй. — Старик сказал мне, что клинок сам найдет себе
хозяина. Но я никогда не думал…
Тарон покачал головой и остановился спиной к Янис-Эль. В голове у нее тут же
всплыло то, как старый оружейник всегда реагировал на вопросы о том, откуда у
него взялся такой редкий и дорогой меч… Неужели, клинок когда-то принадлежал
дору Тарону? Поколебавшись, Янис-Эль озвучила этот свой вопрос, глядя в
напряженную спину главы Академии. Тот кивнул. А после очень долго молчал.
Янис-Эль боялась дышать, понимая, что момент для Тарона, судя по всему, очень
сложный. Что же связано для него с этим оружием, если такой человек, как он, на
него даже смотреть не может? Словно подслушав ее мысли, Тарон заговорил:
— Именно им мне изувечили руку. А вместе с ней и всю жизнь. Я тогда попал
в плен. Меня пытали… Ну и вот, — Тарон шевельнул обрубком своей руки, а
после снова принялся его нервно массировать. — Меч противился… Думаю, вы
еще даже не понимаете, о чем я говорю, не знаете, хозяйкой какой вещи стали. А
те, кто меня захватил, знали и подготовились. Они рубили мне сначала пальцы,
после кисть, а затем и дальше, все выше к локтю. Рубили моим же оружием,
которое плакало в их руках, но…
— А как же маги? Я знаю, что недавно одному из курсантов вполне успешно
отрастили заново пальцы на левой руке…
Тарон покачал головой.
— Вы не понимаете. Исправить то, что сделано этим клинком, нельзя. Это
было исключительно полезно, когда он был в моих руках, но стало приговором мне,
когда им завладели опытные в таких делах враги.
Янис-Эль смотрела на оружие с благоговением. От откровений Тарона меч не стал
казаться ей ужасным или наполненным злобой. Нет. Честная сталь была не виновата
в том, что попала в грязные руки. Напротив, с этого момента Янис-Эль стала
уважать и ценить свое приобретение еще больше. Ведь теперь она знала, что
синеватое лезвие меча не только закалялось в крови дракона, но и было омыто кровью
героя… Тарон постоял еще, глядя то ли за темное окно на плац, то ли на
собственное отражение в неровном, бликующем стекле, а после повернулся,
неожиданно резко меняя настроение.