–
Ну, так уж вышло, – пояснил он, продолжая улыбаться в ответ на мою
растерянность. – Я редко слушаю музыку, в основном зарубежную. У Стеллы знаю
всего пару композиций.
–
Тогда почему ты согласился? – изумилась еще больше. – А если она тебе не
понравится?
А
если не понравится мне? Немного поздновато думать об этом, но на самом деле я
понятия не имела, кто такая Стелла. И о чем вообще она может петь. Какая-то
молодежная попса?
–
Мне понравился сценарий, этого достаточно, – Алекса, в отличие от меня,
сложившаяся ситуация ничуть не смущала. И он не опасался, что песня может
оказаться какой-то не такой. – Да и потом, я доверяю Ари. За те несколько лет,
что мы работаем вместе, он ни разу не предложил ничего некачественного.
Это,
конечно, был весомый аргумент. Похоже, к Стоуну так относились многие, если не
все. Были основания, наверно. Мне повезло меньше: я совсем не знала его и
потому не могла доверять так же безоговорочно. Но Радевич не дал задуматься об
этом. Протянул руку, дотрагиваясь подушечкой большого пальца до уголка губ.
–
Пенка… от кофе… осталась… – его взгляд снова потемнел, утягивая меня из
реальности. Туда, где не было ни песни, ни режиссера, ни съемок – ничего.
Только сгущающийся вокруг нас воздух и полыхающее в глазах мужчины откровенное
желание. – Ах да, еще одна причина, по которой я готов сниматься, – его палец
невесомо обвел контур моих губ. – Мне нравишься ты.
Вот
так прямо и нравлюсь? Это когда же, интересно, он успел понять? Пока толкался
языком мне в рот? Или когда разглядывал грудь? И что именно ему нравилось?
–
Ты совсем меня не знаешь… – тихо возразила. О какой симпатии вообще может идти
речь, если мы знакомы меньше часа? Да какое там, знакомы?!
–
Ошибаешься, – Алекс ухмыльнулся в ответ. – Я знаю достаточно, – его тон тоже сделался
тише, приобретая вкрадчивые оттенки. И казалось, что не просто шептал – вел по
коже едва ощутимыми, но все равно будоражащими касаниями. – Ты классно целуешься.
И хочешь меня.
Мужчина,
которым я любовалась с экрана, не был таким наглым и откровенным. Он почти
всегда напоминал сказочного принца. Идеального, лишенного даже крошечного
недостатка. Мне, как и героиням, хотелось смотреть в его бездонные глаза и
стекать к ногам сладкой лужицей. Но я никогда, ни разу в жизни не соотносила
свои киношные восторги с реальностью. И не мечтала о нем… в таком вот ключе.