Однако сейчас мне совсем не хочется вспоминать о дяде Филиппе. Чуть раньше нынешним вечером я почему-то решил, что упомянул его имя в разговоре с Сарой Хеммингз во время нашей дневной прогулки, даже сообщил ей кое-какие сведения из его жизни. Но, прокрутив в голове наш разговор несколько раз, все же пришел к заключению, что его имя не всплывало, и это, признаться, принесло мне облегчение. Возможно, это глупость, но мне всегда казалось, что дядя Филипп останется существом менее реальным, если будет жить только в моей памяти.
А вот об Акире мне захотелось ей немного рассказать, и теперь, поразмыслив, я не жалею, что сделал это. В любом случае сообщил я ей не так уж много, а она, судя по всему, отнеслась к моим рассказам с неподдельным интересом. Ума не приложу, что побудило меня начать говорить о подобных вещах; садясь с ней в омнибус на Хеймаркет-стрит, я и не помышлял об этом.
Дэвид Корбетт, человек, с которым я был знаком лишь шапочно, пригласил меня пообедать с ним и несколькими друзьями в ресторане на Риджент-стрит. Это весьма модное место, где Корбетт заказал длинный стол в глубине зала на двенадцать персон. Мне было приятно увидеть среди гостей Сару, хотя я был немного удивлен тем, что она – приятельница Корбетта. Однако, явившись со значительным опозданием, я упустил шанс занять место поближе к ней, чтобы иметь возможность поболтать.
К тому времени начали сгущаться сумерки, и официант зажег свечи на нашем столе. Один из присутствовавших, парень по имени Хегли, придумал шутку: задувать свечи и постоянно вызывать официанта, чтобы тот снова и снова их зажигал. Он проделал это по меньшей мере три раза на протяжении двадцати минут – то есть каждый раз, когда ему казалось, что веселье начинало затухать. Остальные, судя по всему, тоже находили это весьма забавным. Насколько я мог заметить, Сара веселилась от души и громко смеялась вместе со всеми. Прошел приблизительно час с начала обеда – несколько гостей к тому времени, извинившись, покинули нас, – когда в центре внимания оказалась Эмма Камерон, весьма эксцентричная девушка, сидевшая неподалеку от Сары. Насколько я мог слышать, она уже давно обсуждала с соседями свои проблемы, но в какой-то момент за столом воцарилась тишина, и она внезапно оказалась в фокусе всеобщего внимания. Последовала полусерьезная-полуироническая дискуссия о сложных отношениях мисс Камерон с матерью, в которых недавно наступил новый кризис из-за помолвки Эммы с неким французом.