– Кому – им? – поинтересовался я.
– Да власти нынешней, местной знати, ушастым этим…
– Ты скажи хоть, какой здесь год сейчас?
– Семь тысяч пятьсот тридцатый…
– Какой? – удивился я.
– Семь тысяч пятьсот тридцатый от сотворения мира. Это по
старославянскому календарю, который здесь принят. У нас же, в той
жизни, как ты знаешь, летоисчисление велось от рождения Иисуса
Христа, а здесь – со дня, когда Бог создал землю и человека.
– А как же раскопки, Чарльз Дарвин, эволюция, превращение
обезьяны в человека?
Александр пояснил:
– Здесь запрещено все то, что не подпадает под официальную
религиозную точку зрения. Если начнешь рассуждать про теорию
естественного отбора, тебя арестуют и выпорют. Или объявят
сумасшедшим.
– Вот и у нас, ты не застал, объявили пандемию коронавируса,
массовую, обязательную для большинства граждан вакцинацию,
существенные ограничения для не привитых. И против сказать ничего
нельзя. Я думаю, коронавирусная истерия раздута для того, чтобы
отвлечь людей, запретить митинги и большие сборища граждан,
погасить протестные выступления и беспорядки. Уж очень неспокойно
сейчас в нашем мире.
– А что, и в нашей родной России разве опять может революция
начаться? – поинтересовался Саша.
Я ответил так:
– Путин сказал, что революция в нашей стране невозможна. Но
большинство людей считают по-другому. У нас сильная власть.
Оперативно устраняет своих противников. Даже меня могли посадить за
мои заметки с размышлениями. Но может найтись какой-нибудь сильный,
но малоизвестный пока политик, и громыхнет в России… Может, ты
вернешься в наш мир и там устроишь им… Впрочем, нет, нам не нужны
бунты и потрясения. Никому от этого лучше не станет. Любая
революция приводит к смертям и лишениям. У нас есть надежда на то,
что власть одумается, поменяет курс развития страны.
– Здесь такой надежды уже нет, – задумчиво сказал Александр.
– А на самом деле, если по нашему летоисчислению, какой тут
сейчас год? – вновь задал я интересовавший меня вопрос.
– Думаю, такой же, как и у нас. Наверное, Бог создал два наших
мира одновременно. Только здесь люди оказались менее воинственными
и даже более религиозными, чем у нас. Здесь не было ни революции
семнадцатого года, ни Первой, ни Второй мировой войн. Но этот мир
существенно отстает от нашего в техническом развитии.