– Простая крестьянка, а какова! Отделала бойца и даже атаману не
стесняется возражать! Сколько в тебе мужества, гонора и
красоты!
Аленка засмущалась, а Александр сказал:
– Все! Теперь готовимся к выступлению. Пойдем радиоцентр
штурмовать.
Затем, после паузы, спросил меня:
– Завтра с утра твои бойцы будут готовы?
– Будут! – ответил я. – Но, думаю, сначала надо раздобыть
достаточное количество одежды и подготовить речь для радио.
В это время Пеликан, пошатываясь, поднялся. В паху сильно
болело, из носа текла кровь, которая падала на штаны и
разбрызгивалась по траве. Ноги держали нетвердо, печень ныла,
дышалось тяжело. Как унизительно быть жестоко битым бабой! Ну и
ведьма! Разве девке пристало так драться?!
На следующий день я проснулся рано утром и принялся сочинять
воззвание, которое планировал огласить после захвата радиоцентра.
Меня привлекала мысль устроить народный бунт в параллельном мире и
вдохновить народ на сопротивление режиму. Наверное, я бунтарь по
натуре. А здесь представился случай. Энергия кипела, била ключом,
руки чесались, но мысли плохо приходили в голову. Вскоре ко мне
присоединился Александр. Он стал давать советы:
– Не надо никаких витиеватостей, пиши просто, чтобы потом было
понятно любому неграмотному слушателю.
– Верно! – согласился я. – Так и делаю.
– Не забудь отметить, что землю мы отдадим крестьянам, заводы
рабочим, отменим обязательные уколы, упраздним все сословия.
– Напишу.
– Заодно необходимо привлечь людей обещанием увеличения
денежного содержания и полной свободой! – добавил переполненный
энтузиазма атаман.
– Это можно! – согласился я, но спросил:
– А какая у тебя все же конечная цель?
– Я за справедливое государство, где не будет сословного
неравенства. Введем простые обозначения –братья и сестры! Пусть это
будет символом того, что все мы живем в единой семье. А богатства
будем делить поровну. Но должность царя оставим выборной.
– Царь и выборный? – скептически спросил я. – Обычно его власть
наследственная...
– Так, а наследник будет достоин высшей чести служения народу?
Это в нашем мире власть царя была наследственная. Ничего хорошего
из этого не вышло.
Я улыбнулся и в шутку спросил:
– А не лучше ли ввести анархию? Ты ведь за полную свободу
Александр отрицательно замотал головой:
– Все революции и их вожди спотыкались об неразрешимую дилемму
–нереально править без насилия, а если будет анархия, то количество
произвола только вырастет. Ибо анархия – это диктатура каждого
сильного над каждым слабым. Нет, нужен царь, непререкаемый
авторитет, лидер, способный остановить насилие.