Первый вывод —
зря Лиза накидала в папку избранное целую кучу сайтов со свадебной хренью: они
ей не пригодятся. Второй — сегодня Заморышу дома будет незачем закрывать дверь
в туалет, так как Лиза от него съехала, поэтому она собственно ещё и вернётся,
ну не могут все вещи у девушки уместиться всего в три баула. Вывод третий,
малозначительный, но всё же — Заморышу срочно нужна новая более оскорбительная
кличка. Чтобы рядом с тобой по жизни шла такая девушка как Елизавета — можно
убить, а он добровольно её бросил, потому что отец так сказал. Ну не долбо….
Хотя надо
признать, Заморыш отказываться от Лизы не хотел, упирался, что-то там пищал
против воли родителя, пару раз даже пытался заплакать, но…
— Глеб
Викторович, девушка возвращается! Вы знали, что так будет, да? Откуда? Хотя с
вами я уже ничему не удивляюсь. Вот чёрт, она наши номера срисовала, я видел
вспышку на её телефоне.
— Ну плюс ей
за осторожность, а если она ещё догадалась, скинуть это фото кому-нибудь из
знакомых то целых два плюса, и три жирных минуса за то, что сделала это не
аккуратно и ты заметил.
— Мы теперь на
другую тачку пересядем, да?
— Придётся.
Лиза успела
переодеться, колени на её брюках целые, а ещё в её голове, видимо, произошла
маленькая революция, судя по траектории, она не к подъезду спешит, а
прямиком к моему автомобилю. Так и есть, она подошла, причём не к двери
водителя, что было бы логично, а к заднему боковому окну, возле которого как
раз я сижу. Работает у девочки интуиция.
Лиза смотрит
на меня так, словно видит, но это невозможно, тонировка ей не позволяет.
Девушка сжала кулачок и чуть приподняла руку, но в окно пока не решается
постучать. Вообще-то, я не так планировал нашу первую встречу после долгой
разлуки, но палец на кнопку стеклоподъёмника положил. Постучит – открою.
Лиза замерла и
я, кажется, забыл, как дышать…
Меня долго
мучил вопрос, зачем трачу время и минимум трижды в неделю просто так, чтобы
смотреть, таскаюсь за Елизаветой. Сейчас, когда она так близко, ответ вдруг
стал очевиден, чтобы вновь и вновь чувствовать себя живым. Ведь по большому
счёту в этом мире ничего не осталось, что трогало бы меня за душу и заставляло
сердце биться сильней, кроме неё, кроме моей Лизы…
Если на свете
есть более красивые женщины, то я их не встречал. Когда-то налюбоваться ею не
мог, до сих пор помню в ней каждую мелочь. И если закрою глаза, могу увидеть
как наяву, что угодно. Как приподнимаются уголки её губ, когда она улыбается.
Как хмурит носик, когда расстраивается. Как сверкают глаза, когда она злится. И
каким у неё становится тёплым взгляд, когда она говорит, что тебя любит. Так же
на собственной шкуре прочувствовал, как эта сука умеет холоднокровно предавать.
Каждый раз в глазах темнеет от ярости, стоит только вспомнить, что она
накарябала в той записке, а после просто вычеркнула меня из своей жизни.