Остров - III. Жизнь под крылом смерти... - страница 67

Шрифт
Интервал


Я поймал взглядом ближайшего капрала:

–Этих в донжон. В полуподвале тюрьма, тщательно обыскать, запереть в клетке, поставить часового.  Баб, которые там сидят сейчас не выпускать. Куда их деть решу позже.

–Сделаю, фер Вран.

–Вперед.

Попался на глаза второй.

–Баб и детей, наверное, в эту башню. Куда их посадить найдешь сам. Чтобы не разбежались, выставишь караул. Любое насилие в их отношении – только с моего разрешения. Отвечаешь головой, приступай.

Женщины застонали, дети заплакали, на лицах конвоируемых мужчин поселилась ещё большая, чем было тоска.

–Теперь ты. Всех остальных избавить от ненужного имущества и выгнать за ворота, они мне не нужны. Ворота держать закрытыми, соблюдать вежливость, но в замок никого постороннего без моего разрешения не пускать. Это наша и только наша добыча. Лишним тут делать нечего. 

–О–о–о–д–а–а!!! – Общественность единогласно поддержала решение.

–Трофеи сносить сюда, фенн Лодан – организуй приемку и учет.

–Будет сделано, фер Вран, – кивнул исполнявший в этом бою обязанности фельдфебеля квартирмейстер.

–Остальным напоминаю, – я обвел солдат ледяным взглядом, – добычу в этой роте делят по справедливости, а воров вешают.

На этот раз радости в голосах было поменьше. Один решивший пощупать закон на прочность умник свое сегодня уже получил и в роте про это знали. 


* * *

В крепости мы и остались. Не сказать, что «Черную розу» и «юдонцев» это обрадовало, но лично мне высказывать недовольства никто не стал. Самыми крайними оказались сдавшиеся в Варене крестьяне. Потерявший управление сличный состав «Юдонских волков» перепился добытым в деревенском трактире и домах пивом и как обычно среди солдат, не думая о последствиях, устроил в деревне грабеж, массовые насилия и резню.

Воины «Черной розы» на начальном этапе таких развлечений судя по моим наблюдениям тоже отметились, однако, когда ситуация начала выходить из–под контроля и комиты призвали людей к порядку, своевременно переобулись и без колебаний начали давить подельников.

Ан Бекхардены с потерявшим берега быдлом не миндальничали. Законы Империи поощряли конвенциональное ведение войн, с минимумом лишних жертв и тягот на государственную экономику, отчего массовые убийства податного населения применительно к благородному сословию не то чтобы прямо непреклонно пресекались, но внимательно расследовались федеральными властями и достаточно часто имели неприятные последствия для совершивших. Проще сказать жечь города и села вместе с их населением в ходе «межевых войн» для солидных игроков в качестве неизбежных на войне случайностей в принципе допускалось, но нужно было отслеживать, чтобы эти случайности не происходили слишком часто. Ну а чтобы всякая мелочь и неудачники не считали себя равными полноценной аристократии, в этих кругах иногда и с первого раза можно было с имперской юстицией неприятностей огрести.