Электрического разряда не произошло, но мурашки по спине
рванули-таки: пальцы у дана Регана оказались не просто сухими, но
ощутимо горячими. Шагая с ним под руку к столовой зале, Алиса ещё
неуверенно подумала: «Лето же. И он опытный маг огня. Но… тогда
почему у меня такого нет? Нет, мои пальцы тоже сухие, но не
настолько же. Просто тёплые. А у него…»
Садясь на выдвинутый даном Реганом стул, она решила, что разница
в том, что она неопытный маг, а он очень даже опытный. Особенно
если учесть, что её огненные мячики и стрелы не шли ни в какое
сравнение с его «драконьими» крыльями. Она немного покидала свой
огонь – и истощила запас личных сил. А он, и убрав крылья, не ушёл,
а продолжал стоять рядом с юными магами, помогая создавать
привычные им формы огня, одновременно с учителями-магами показывая
ученикам, как лучше и быстрее это делать.
Алиса села за стол и быстро огляделась.
Последним вошёл дан Силлаг. Он тоже оглядел уже сидевших за
столом, и почему-то недовольное выражение буквально на мгновение
заставило его скривиться, приподняв уголок губ. «Что с ним? –
удивилась девушка. – Что ему не понравилось?» Снова осмотрев
едоков, чуть пожала плечами. Вроде ничего особенного, все сидят
так, как сидели на обеде. Разве что, помня расположение обедавших,
Виктор уже намеренно отсел подальше от взрослых и, естественно,
прихватил с собой Лулу, чтобы поболтать с ней на свободе. Но дан
Силлаг только скользнул по парочке глазами – значит, не они вызвали
его недовольство. Леди Хелен, несмотря на её ощутимое смущение, как
и в обед, усадили во главе стола, и сейчас её занимал, кажется,
бесконечными разговорами дан Конлет, сидевший справа от неё.
Совладав со своим раздражением, дан Силлаг двинулся к своему
месту – слева от хозяйки дома. «Неужели он сердится из-за мамы и
дана Конлета?» Догадка пришла, чуть запоздав: дан Конлет вновь
сказал леди Хелен что-то шутливое, отчего она негромко рассмеялась,
а затем седоголовый маг мельком бросил озорной взгляд на
подходившего коллегу. «Да он его поддразнивает! – удивилась Алиса.
– Надеюсь, дан Силлаг понимает это. А мама…»
Ха… А мама-то ведь тоже сообразила, что двое мужчин ведут
шутливую (хотя бы с одной стороны) борьбу за её единоличное
внимание. И ей это понравилось! Постоянные тревога и беспокойство
на её лице (всё ли я делаю так, как надо?!) постепенно
растворились, превратившись поначалу в недоверчивое удивление («Я
могу нравиться?»), а затем в радостное волнение.