А потом Кун схватился за голову, а за ставнем изумлённые Алиса с
Виктором услышали жалобное поскуливание и умоляющее взлаивание.
- Что это? – прошептала девушка в наступившей полной тьме:
выпавшая из руки брата свеча потухла.
- Они залезли мне в голову!.. – пятясь и скривившись, как от
боли, прорычал оборотень. – И вынуждают открыть дверь, подражая
голосам моей семьи! Идёмте наверх! Там они нас не достанут…
- Но ты… - начал Виктор.
- Быстрей уходим! Они давят! Ещё немного – и я поверю, что там
моя жена и дети! Быстрей наверх! Меня вы остановить не сможете,
если я пойду открывать им!
Алиса нашарила свечу под ногами и ткнула пальцем в нащупанный
фитилёк. И первой кинулась к лестнице. Голоса матери она больше не
слышала и начала подозревать, что Кун не совсем прав: те страшные
существа, что бегают по всему дому извне, не давят – они вкладывают
в их мозги иллюзию, слуховую или ещё какую, и тем самым заставляют
повиноваться им и послушно выходить наружу покорными жертвами. Или
что-то в том же смысле. В общем, Кун даже прав: это давление на
сознание… дичи.
Она чуть не споткнулась на последних, верхних ступенях лестницы.
Думать о себе, как о дичи. А ещё… думать о себе, как о современном
(когда-то и где-то в другом месте) человеке, который слаб перед
явлением мистических (или они реальные?!) существ, которые так
легко могут шантажировать, манипулируя сознанием… Это даже
больно.
Она ворвалась в коридор второго этажа и бросилась к Луле,
сидевшей, сутулясь возле другой горящей свечи, оставленной ей.
Бросилась так, словно только эта пугливая девочка могла её спасти…
И за пару-другую последних шагов сумела-таки догадаться, что своим
резким движением может перепугать белобрысенькую. А нужно ей это
сейчас – самой ужаснувшейся перед происходящим, наткнуться на такую
же испуганную? А потому последние шаги прошла, заставляя себя не
спешить.
А когда добралась до Лулы, прикусила до крови губу, обернувшись
к коридорной лестнице: а она? Не эгоистичней матери? Ведь она
схватила горящую свечу и убежала вперёд, оставив брата и оборотня
без света! Пусть Кун предупредил, что он видит в темноте, но ведь
свет для него, живого, особенно сейчас – это надежда… И осеклась в
своих беспорядочных мыслях. Что она сейчас мысленно сказала?
Алиса кивнула Луле, вскинувшей голову при её приближении, и
быстро пошла обратно: там брат согнулся под тяжестью Куна,
втаскивая его в коридор, а затем и к матрасам, брошенным по обе
стороны коридора, к стенам. Мужчины немного замешкались: опираясь
на Виктора и на стену, оборотень пытался сесть на матрас, но у него
не получалось – трудно было опираться на одну здоровую ногу. Алиса
подбежала к ним и помогла уложить Куна. Тот, очутившись на полу и
сумев вытянуть пораненную ногу, с облегчением прислонился к
стене.