- И ты поверил? - ведьма внезапно рассмеялась, - ну и лицо у
тебя. Я просто процитировала типичный рекламный буклетик того или
иного учения!
Я выдохнул.
- А жаль, - я улыбнулся, - я уже готов был принять это. Великое
дело - быть всегда осознанным.
- Невозможное, - категорически заявила Ольга, - только если ты
не монах в буддистском храме, живущий на пожертвования от прихожан
и сидящий десятилетиями на жопе. Даже нам, магам, приходится
работать. Помогать пыжикам…
Я уже было хотел спросить ее, что она подразумевает под этим
словом, но тут послышался шум автомобильного двигателя, а на
телефоне Белки включился экран.
- Вот о чем я и говорила, - вздохнула Ольга, - ни минуты покоя
ведьмам сновидений.
- Кто это? - спросил я, - мне нужно одеться?
- Нет, это им нужно раздеться. Вот, гляди, - Белка протянула мне
телефон, и я увидел, что на экране показывается изображение одной
из уличных камер. Перед домом стоял здоровенный белоснежный
“Лексус”, и из него уже выходили несколько человек. Один из них
держал складной пистолет-пулемет, и я вздрогнул.
- Это охранник. Он даже в дом не зайдет. Спецура приехала.
Слушай меня внимательно. Один из гостей очень опытный и бывалый
специалист, второй юный и беспечный, но это не говорит о том, что
они безопасны. Они тебя не знают, поэтому веди себя по ситуации и
подыгрывай мне. Что бы я не попросила, - сказала ведьма.
- Это тоже одно из правил этого дома?
- Нет, это моя просьба, - Ольга посмотрела на меня таким
странным и одновременно жутким взглядом, что я потерял дар речи, а
моя очередная шуточка застыла в горле. Было в этом взгляде нечто
совершенно нечеловеческое…
Мы пошли навстречу гостям и встретили их прямо в момент
раздевания. Двое мужчин. Один явно старше меня, уже весь седой, но
поджарый и даже слегка подкачанный, с лихо закрученными усами. На
его правом предплечье была старая синюшная наколка в виде головы
тигра с открытой пастью. И я сразу назвал гостя Шерханом. Старый,
опытный котяра. Вторым гостем оказался щупловатый высокий, как
жердь и совершенно лысый парень лет тридцати. Он явно нервничал, а
увидев голую Ольгу, так и вовсе покраснел и стал прикрывать свои
гениталии красной кожаной папкой для бумаг. Я окрестил его
Стажером, хотя следовало Табаки. Истинные имена этих людей я не
узнаю никогда. Как окажется гораздо позднее, дурацкая привычка
давать незнакомым людям прозвища, не такая уж и дурацкая.