- Хайло заткни, блядина порченая! - заорала мать и осеклась,
поняв, что слишком громко вопит. Могут услышать, а услышав - и
поверить. Никто потом замуж не возьмет!
Бертран рыцарских романов не читал (да и вообще никаких не
читал, поскольку грамотой владел плохо и из всего множества
сочетаний букв, умел лишь накарябать палочкой на песке свое имя, да
несколько ругательств) и вообще чуждался воинских добродетелей. И
потому даже мысли не мелькнуло, что он должен остаться с дамой
сердца и защищать ее всяческими способами. Не пытаясь глянуть, что
происходит у него за спиной, рванулся в сторону гигантским
червяком. Туда, где он миг назад лежал, в землю вонзились вилы.
Рога деревянные, железом окованы. Хорошие вилы. Насквозь не
проткнут, но все ребра переломают… Ганне действовала своим орудием
с точностью и сноровкой пехотинца-ветерана, так что незадачливый
любовник имел хорошие шансы недосчитаться какой-нибудь части
тела.
- Берти!.. - отчаянно пискнула девушка.
Но кавалер, не дожидаясь следующего удара, собрав всю ловкость и
остатки сил, юркнул в бокаж, заросли можжевельника, растущие вместо
забора. Кусты росли плотно и колюче, но кое-как продраться можно
было. Бертран, оставляя на колючках обрывки одежды и клочки кожи,
почти успел спрятаться.
Крепкие пальцы ухватили за левую ногу, потащили из-под кустов,
словно глиста из задницы. Бертран, не глядя, двинул правой. Рука
Ганне разжалась, тетка отлетела в сторону, шумно грохнулась на
объемный зад. Завопила, как сигнальный рог в замке:
- Ой, убил паскудник! Убил!..
- Мама! – снова завопила Корин.
Бертран, воспользовавшись замешательством, выбрался из-под
коварных кустов, и в три прыжка оказался у ворот. Прыжки выходили
корявыми – словно бы Ганне передавила какое сухожилие. Но в любом
случае, последние пару шагов, и все, выбрался!
Бросив последний взгляд на Корин, упавшую на колени рядом с
поверженной Ганне, Бертран, нелепо припадающей на ногу трусцой,
побежал по улице. Не хватало еще, чтобы набежал народ с дрекольем и
топорами. Кто поверит, что всего лишь на свидание позвать
хотел?..
Бежать становилось сложнее. Тяжесть внутри все прибавлялась.
Казалось, на спину взвалили мешок с брюквой, то и дело ее
добавляя.
Бертран перешел на быстрый шаг, потом на обычный, а потом и
вовсе поплелся как старый больной дед.