– Польщён, польщён, – Федя чуть ли не краснеет, мне даже кажется, что стёклышки его ненаших очков слегка отпотевают от такого беспардонного сравнения – надувной лев, тигр тряпочный, бумажный волк – что дальше? Федя немножко хочет быть значительнее. Помнится, по истечению своего четвёртого курса он с гордостью присвоил себе кличку BAK, в смысле – бакалавр, демонстрируя свою веру в превосходство их образовательной системы, а мимоходом – и некоторую степень смешной наивности. И ещё помним мы, как Федя давал торжественное обещание жене Тане, закреплённое бумагой с подписью, что если через десять лет он превратится в сноба и, прочитав литературные опыты молодых дарований, будет процеживать через губу «забавно, забавно», Танюша ему поставит двадцать щелбанов по лбу.
Это основные персонажи сцены, не считая Брубека и Картасара, что же до остальных – Эльза – подружка Тараненко, романтична, молчалива, даже несколько внешне экстравагантна, хотя часто довольствуется ролью безмолвной тени, снимают совместно этот угол, непонятно, что ещё держит их вместе. Относительно меня… Втёрся в компанию, прижился, просто так не выгонишь, иногда умею интересно рассуждать на общие для всех темы.
– Ах, Федя, совсем забыла, у нас же новость! В мае приезжает моя двоюродная сестрёнка Ольга, из Москвы – Тараненко протягивает фотографию – посмотри, какие глазища! И вообще – оцени внешность – при этом всём ещё и высокая, стройная – (фотографическое изображение мало, лицо и плечи) – ну чем не модель? У нас все такие породистые, – подчёркивает Тараненко, ретушируя факт своей крупнотелости и почти мужской грации.
Мы с Васиным, глядя на фото, оценивающе-восхищённо цокаем языками.
Где-то учится?
Какое-то ПТУ закончила. Двадцать лет, манит дальневосточная романтика, да и я рядом, если что.
Что – если что?
Ну, в начале жизненного пути, нужен старший товарищ и т. д. и тому подобный вздор. Вообще-то она вполне самостоятельная, цену себе знает, рисковая только.
Так когда её ждёшь?
В мае, я уже говорила…
Предоставим нашему милому обществу оставаться дальше в тёплой уютной хрущёвке среди вьюжного февральского вечера, упиваться ненавязчивым трёпом на фоне Брубека, и поспешим в черёмуховый майский вечер. Там, там наша гостья, от предвосхищения лёгкие уже задыхаются в черёмуховом арамате…