— Мам, я выскочила из душа, стою голая посреди комнаты, мокрая, мерзну. Давай я тебе или перезвоню, или, прошу, говори быстрее.
— Знаю я тебя, ты не перезвонишь.
— Я дам тебе честное слово.
— Я уже буду занята.
— Чем? Ты на пенсии!
— Мне нужно заняться отцом. Нам завтра к врачу, поэтому я хочу сделать ему маникюр.
Рита скривилась. Теперь понятно, почему папа отпустил ее к соседям. Для него эта процедура была настоящей экзекуцией, но родительница без нее не выпускала его из квартиры. Как она говорила: «Прежде чем показаться среди людей, необходимо привести себя в порядок, особенно свои руки».
— Мам, я замерзну и заболею!
— Хорошо, хорошо, — отмахнулась та. —Через месяц у отца юбилей.
— Я помню. Мы же вместе организовываем ему сюрприз.
— Кроме этого ты должна сделать ему еще один подарок.
— Какой? — удивилась Рита.
— Ты должна прийти с парой!
— Мама, ты уверена, что это подарок для отца, а не тебя? — скептически поинтересовалась она у родительницы. — Кажется, папа не против, чтобы его маленькая девочка пока еще не заводила себе мужчину.
— Ты уже приближаешься к тридцати годам, Маргарита! Мне будет стыдно перед родственниками, когда они начнут спрашивать, когда же ты выйдешь замуж!
— Да, какая разница! Это моя жизнь!
— И ты в ней останешься старой девой! — причитала мама.
— Нет у меня кого привезти!
Это спор начал выводить Риту из себя.
— У тебя месяц в запасе, чтобы найти кандидата, или можешь не появляться на торжестве, — пригрозила мама.
— Это жестоко, учитывая, что частично я его оплачиваю.
— Доля твоих братьев больше, а они согласятся со мной, — бросила свой козырь родительница.
— Мамины сынки!
— Моя гордость! Не то, что дочь! Двадцать восемь лет, а она еще замуж не вышла.
— Достаточно, не продолжай. Скажи папе, что я на выходные не приеду! — разгневанно бросила Рита.
— Теперь ты еще будешь избегать своих родителей? — возмутилась Валентина Павловна.
— Прости, буду очень занята поисками жениха! — ехидно бросила ей Рита. — Хорошего вечера, мама.
Рита отключила звонок. Внутри все пылало от праведного гнева. В их семье отец считался несгибаемой стеной спокойствия. Братья пошли в него, но вот мама и она были как два вулкана. И когда они извергались одновременно, то начинался апокалипсис.
Махнув рукой на родительницу, девушка вернулась в ванную, потому что и правда кожу покрыли мурашки, от которых стало очень зябко. Только она повторно включила душ, ощутив приятный поток горячей воды, как телефон зазвонил снова. Той же мелодией. Рита хотела не брать, но как представила, что соседка наблюдает за Валентиной Павловной, которой не отвечает дочь, так сразу бросилась в спальню.