– Ловлю на слове! – сказал осмелевший Рома, ударил в угол и промазал.
Ксения пошла наверх, и странное томление в груди не стихало. На самом деле – всё иначе. Когда она, вот так запросто, болтала с Толей? Да они прежде едва здоровались. Ведь они давно знакомы: пришли в студию чуть ли не в один год. Толе уже лет тридцать, даже, наверное, больше. Занимался он, на Ксюшиной памяти, не часто – раза два в неделю, когда позволяла работа, какие-то ремонты, – но удивительным образом многое знал и умел. Подтянутый, широкоплечий, всегда выбритый, отутюженный и этим похожий на тренера, Владимира Викторовича, – он был приветлив с ней, а Ксения задирала нос, давая понять, что Толя ей безразличен. Никакого внимания ей, мелкой девчонке, он, конечно, не оказывал, но ведь надо же кому-то дать понять, что он тебе безразличен! Ей были безразличны его добродушие и простота в общении, так непохожие на напускную важность более молодых ребят. Он никогда не пытался выпендриться, показаться умней и красивей, чем на самом деле, и это было ей очень безразлично. Но безразличнее всего Ксении было то, что, глядя на Анатолия, слушая его, она решительно ни к чему не могла придраться.
Теперь, идя пустым коридором второго этажа, мимо шахматно чередующихся дверей слева и окон справа, она подумала, что хорошо бы ей такого старшего брата…
Вот и её номер – эту комнату Ксения четыре года называла своей. Она постояла, успокаивая дыхание, осторожно стукнула костяшками в дверь и, не услышав возражений, взялась за деревянную ручку…
Окно в комнате было нараспашку: выветривался запах лака. На леске, протянутой из угла в угол, сушились майки и трусики. Появилась новая кровать, теперь их было две пары, разделённые двумя тумбочками. На ближней к двери кровати, уткнувшись в примятую подушку, лежала Маша Третьякова в спортивном костюме и носках; глядя на неё, Ксения всегда удивлялась, сколько можно спать.
На кровати, которую она сама занимала последние четыре года, сидела Даша Воронина, новая партнёрша Толи. Она красила в розовый цвет ногти на ногах, рядом стояли три девчушки лет девяти из младшей группы «Фонтана» и разве что не дули на её пальчики. Гостью они едва заметили: вот так проходит слава, уже успели забыть. У девчонок был новый кумир – настоящий, взрослый. Светло-серые глаза, белокурые русалочьи волосы; голубые бриджи, белая футболка с маком на груди: очень красивый кумир.