- Надо было доложить в полицию, - вздыхает Вринцев. – Мы бы
включили парня в программу защиты свидетелей.
- Он не доверял вашей программе, - честно отвечаю. – И я
солидарен с другом. Раз Чудо-Юдо умудрился сбежать из «Большого
людоеда», то имел связи в органах.
- Веский аргумент, - не спорит офицер Сыскного приказа. – Ну так
что? Ваше мнение не изменилось? Составите товарищу компанию в
поездке?
Вот урод. Придется ехать, иначе не исключено, что в
Преображенский приказ уже привезут избитый труп. Кто этих хаоситов
знает.
- Составлю. Только дам распоряжение водителю, - я отхожу к своей
«Весте». Там ждет Тимофей, встревоженно зыркая в открытое окно.
Иду неспешно, ибо тяну время. Куда мне спешить? В лапы хаоситам?
То-то же.
- Сеня, что-то случилось? – спрашивает воспитатель. – Нахрена
прибежало столько полицаев?
- Захотелось им, - ворчу. – В общем, слушай. Еду в село
Преображенское. – Это подмосковное село, в народе называется
Преображенским приказом, хотя сам Приказ уже как лет двести
переименован в Тайную канцелярию. Старое название же прочно
закрепилось за резиденцией силовиков. В Преображенском также
размещено головное управление Сыскного приказа. Поэтому меня туда и
тащат. – Там в погонах сидят мои истинные враги – хаоситы. Везут
меня, якобы, для дачи показаний. На самом же деле - грохнуть.
Поэтому звони Серафиму Григорьевичу, пускай стягивает дружину.
Степанева тоже вызывай. Требуются все свободные «Псы войны».
- Ох, бабушка моя женщина, - чешет голову Тимофей. – И
пробабушка тоже. Преображенку не взять, Сень. Она круче любой
дружины. Госслужба безопасности ведь. Разве что Гвардия
Бесоновых…
- Гвардия будет, - прерываю. – Свяжитесь с СБ Бесоновых и
скоординируйте действия. Сами, понятно, не лезьте. А то передавят
вас, как котят.
- Так еще можно, - кивает Тимофей. – Ты сам-то чего?
- Ничего, - фыркаю. – Буду изнутри месить жандармов. Но только
когда покажутся хаоситы. Для этого и еду - выманить сволочей.
- Ох-хо, куда мы встряли, - воспитатель вздыхает. – В опалу
попадем же. Государственными преступниками объявят.
- Труден и тернист путь к совершенству, - киваю. – А куда
деваться?
К Вринцеву не возвращаюсь, сразу иду в фургон. Следователь-то,
поди, на личной «Волге» поедет, зачем ему трястись вместе со
всеми.
В фургоне один из жандармов ловко напяливает мне на руку
мориновый наручник. Но я же не дурак: раз к волкам сунулся, держи
палец на спуске. С самого стадиона я не выключал доспех.