Чувствуя себя измученным не столько физически, сколько
душевно, Феникс продолжал уходить от «долговцев», надеясь рано
или поздно сбить погоню со следа. И когда впереди
послышались знакомые звуки, срабатывающих разом, аномалий, сперва
даже обрадовался. Поле Чудес, на котором он провел
столько времени в летаргическом сне, словно само вывернулось
под ноги и теперь по-дружески предлагало спрятать мутанта
в своих недрах.
И он рванулся к нему, словно спеша домой, где
ждет бронированная дверь и толстые стены, но оказавшись
на самом краю этого огромного скопления аномалий, внезапно
оробел. Даже одна маленькая «электра» чуть было не отправила
его минувшим днем к праотцам, а теперь впереди стояла
стена из огня и электрических разрядов. «Плеши», «жарки»,
«электры», «смерчи» и много чего еще располагались плотно одна
рядом с другой на протяжении нескольких километров.
Аномалии рождались, росли и погибали на этом поле многие
годы, здесь почти каждую секунду происходили мощные разряды,
вспышки пламени и взрывы, а радиация наверняка просто
зашкаливала.
Но самое страшное заключалось в том, что где-то здесь,
в жутком мирке, обитал тот самый злой дух, который
не давал Фениксу покоя. Что он может сделать здесь,
в своем логове, было и подумать страшно. В этом
месиве огня и дыма, и без злого духа не было места
живому человеку. Но неумолимые загонщики казались теперь
Фениксу и вовсе настоящим воплощением смерти.
А по этому полю он все-таки когда-то сумел
пройти.
Откуда-то издалека послышались мощные взрывы, а земля
буквально заходила под ногами ходуном. Где-то достаточно далеко
от Поля Чудес, происходило что-то не менее ужасное.
Возможно, вместе с Фениксом, смерть подступала
и ко всему миру сразу.
Они появились почти со всех сторон разом. Семь
черно-красных ангелов смерти. Бежать дальше было некуда: позади
жгла воздух стена огня, пронизанная вспышками электрических
разрядов.
Несколько секунд Феникс стоял неподвижно, понимая, что
на этот раз ему не отвертеться. Потом тяжело вздохнул,
помахал загонщикам рукой, развернулся и шагнул в пламя.
Огненный вихрь обнял человеческую фигуру
и с торжествующим воем увлек за собой в глубину
бушующей стихии.
— Молодец, — сказал Борг, опуская автомат. — Я бы сделал точно
так же.
Дом, медленно плывущий в сторону аномалий, вдруг озарился
вспышками выстрелов. Кто-то, устроившись с пулеметом
на платформе, методично расстреливал, бегающих по берегу,
людей.