Действительно, что же? Кое-какие воспоминания мелькают у меня в
памяти, и тотчас снова наваливается головная боль. Тойер с тревогой
смотрит мне в лицо.
– Не надо, Брайан, не стремитесь через силу вспоминать. Вы
сделаете себе только хуже. Не забывайте, что у вас в голове чип. Он
сломан, испорчен, но все же затрагивает кое‑какие участки вашего
мозга, в частности, связанные с памятью.
– А этот чип можно извлечь?
Тойер в ответ вздыхает и смотрит сочувственно.
– Я говорил с врачами. Они отказались взяться за такую операцию
и посоветовали обратиться к тому хирургу, который ставил чип:
дескать, только он сможет со стопроцентной гарантией удалить его
без риска повредить ваш головной мозг.
– А можно разыскать того хирурга? – с надеждой спрашиваю я.
– Ну, как вам сказать, – мнется Тойер. – Вам поставили чип в той
самой наспех оборудованной медицинской комнате в районе
«Сокольничий Парк». Ясно, хирург работал нелегально. И кто знает,
не убрали ли его сразу после операции. Трупов врачей мы, правда, не
нашли, но ведь трупы легко спрятать. Или его могли убить позже, так
что… Скажем прямо, шансы найти его живым невелики.
– Ну и не хрена себе сюрпризик! Мне что же, теперь так и таскать
этот сломанный чип у себя в голове до самой смерти?
Тойер морщится и молча пожимает плечами. Некоторое время висит
неловкая пауза. Похоже, наш разговор закончен – он уже узнал и
сказал все, что хотел. Остается только попрощаться. Но он сидит и
молчит, опустив глаза и внимательно разглядывая собственные
ботинки. Мне внезапно становится не по себе. Чувствую, что у него
для меня припасен еще один неприятный сюрприз, но он никак не может
решить: говорить мне о нем или нет.
– Виктор, хватит уже играть в молчанку. Или выкладывайте, что
там у вас, или проваливайте, – ворчу я.
Он поднимает на меня глаза и смотрит вначале с еле заметным
удивлением, потом с непонятной жалостью и симпатией.
– Да, скажу. Все-таки скажу… Я в службе безопасности уже около
двадцати лет. Я имею в виду в настоящей службе безопасности –
половину своей жизни я проработал на правительство и лишь пару
месяцев назад перешел к Милано… Скажу вам откровенно, Брайан, я
повидал много всякого дерьма и поучаствовал во многих дерьмовых
операциях, так что вонь теперь чую за версту…
Виктор замолкает и снова рассматривает свои ботинки. Я терпеливо
жду. Уверен, главное еще не прозвучало, но если прозвучит, то очень
сильно не понравится мне, потому что будет правдой. Пользуясь его
терминологией, очень дерьмовой правдой.