Но, как оказалось, я был слишком хорошего мнения о
профессионализме командующего, да и взводе в целом. Эти идиоты
ввалились в храм всей толпой, хотя надо признать, двигаться
тактическим шагом они умели отлично. Колени согнуты, идут друг за
другом и линию огня соседу не перекрывают. На сей раз даже
пространство у входа осмотрели, разбились на две тройки и разошлись
в стороны, видимо, намереваясь прочесать помещение по периметру.
Даже немного жаль будет их сейчас расстраивать, очень уж красиво
идут, словно в кино снимаются.
Снова короткими знаками я указал Леме на цель, тем самым
распределив обязанности. Отдал ей на растерзание левый отряд, а для
себя выбрал правый сектор, к тому же ребята сами настойчиво
двигались на встречу с костлявой. Я слегка сместился в сторону,
мысленно сосчитал до трёх, давая Леме время на подготовку, и
потянул спуск.
Автомат, оснащённый глушителем, хорош во время плотного боя, там
шум выстрела скроется за постоянным грохотом очередей. А вот в
ночной тишине, в замкнутом, каменном пространстве, к тому же
выстроенном в виде большого купола, такое глушителю не под силу.
Хлопок прозвучал довольно звонко, хотя гораздо громче, отработал
затвор, когда выбрасывал пустую гильзу. Но мне уже было плевать,
как, впрочем, и Леме, которая укладывала пулю за пулей в лица
противников. Я же гарантированно упокоил двоих, третьему прострелил
лишь колено.
Весь бой занял буквально секунду, а его окончание огласил крик
боли подранка. Лема продолжала оставаться в укрытии на всякий
случай, а я обошёл раненного со спины и выбил ударом ноги автомат
из его рук, стволом которого он в панике размахивал во все стороны.
Оружие вылетело, но ремень не позволил ему покинуть владельца
окончательно, зато прекрасно опустил тяжёлую железку на переносицу.
На всякий случай, чтобы у него не возникло желания снова хвататься
за ствол, я наступил ему на одну руку и пустил пулю в другую.
Очередной крик боли взметнулся под купол, но вскоре и он перешёл в
завывания. Удар ногой по каске замечательно сработал и убавил
громкость.
— Поговорим? — я присел перед подранком на корточки и убрал с
его лица автомат. — Сколько людей и техники вошло через портал?
— У-у-у, — вместо ответа боец продолжил скулить от боли, и я его
понимаю.
Пулевое ранение – очень серьёзная штука, прогнивший до корня
зуб, в сравнении с этим, может показаться утренником в детском
саду. При попадании энергия распределяется во все стороны,
травмируя ткани, отчего ощущения усиливаются кратно. Нож и близко
не доставит столько страданий, хотя многое зависит от того,
насколько умелые руки его держат. Но мне сейчас не до искусства
пыток, я хочу получить несколько правильных и быстрых ответов, а
потому очередным выстрелом в уже раненную ногу попытался взбодрить
пленного. Дождался, пока он проорётся, после чего повторил вопрос,
а заодно намекнул на продолжение экзекуции в случае отказа
сотрудничать.