- Индюк тоже думал, - сказал я и поднялся с камня. - Ну ладно,
дедуля, спасибо за информацию. Мне пора. Загляну как-нибудь на
днях, если вдруг будет нужно быстро от похмелья отойти. Крутая у
тебя там комната!
- Про просьбу мою не забыл?
- Какую просьбу?
- Деньги на восстановление нужны, - сказал Седой, показывая на
строительные леса.
- А! Это! Нет, конечно, не забыл! О чём ты! Деньги-деньги…, - я
похлопал себя по карманам. - Блин, с собой сейчас нету. Всё на
карточке лежит, ну в смысле в банке… Как только до налички
доберусь, сразу завезу, идет?
- М-м-м.
- Ну, будь здоров, Седой! Чмоки-поки!
… … …
- Куда едем? - спросил Архип, усаживаясь в карете.
- К Оскалу!
- Зачем?
- Харв этот - ссыкливый, - сделал я вывод. - Он один. И он
боится, что его поймают. Хочет действовать осторожно и незаметно.
Поэтому и вылавливает только тех, кто по одиночке по ночам шастает.
И значит, что?
- Что?
- Значит, нужно создать в моих кварталах наблюдательную сеть.
Отряд дружинников. После того, как я стал невь*бенным героем для
народа, Оскал, наверняка, поумерит свой аппетит. Наймем его
подешёвке, и пускай со своими шестёрками район по ночам сторожат.
Харв поймет, что к нам лучше не соваться, и отвалит. Вот и всё! - я
хлопнул в ладоши. - Гениально! Люди больше не пропадают, народ
доволен, а я иду к Мещерскому за новой партией хрустящих купюр и
продолжаю свою прекрасную жизнь.
- А если Оскал не согласится?
- У тебя пистолет с собой?
- Да, - Архип кивнул.
- Ну выстрелишь ему в харю. Остальные согласятся.
Оскал и его люди тусовались в вип-комнате бара, где когда-то
работал Архип. Мы заехали туда, пробрались через пьяную братию
рыбаков. Нас тормознул бармен:
- Оскала нету.
Я не стал верить ему на слово и открыл дверь. Внутри было
пусто.
- Где он?
Бармен пожал плечами:
- Пиво не желаете?
- Давай!
Взяв с барной стойки кружку, я сел за ближайший столик. Архип же
схлестнулся языком с барменом. Им было что обсудить. Потягивая
пенное, я услышал занимательную беседу рыбаков. Сделал вид, будто
мне пофигу, а на самом деле навострил уши.
- … вчера выплыли из-за Медвежьей бухты, - сказал рыбак и
хлебанул из бокала. - На парусах, суки, и на полном ходу! Тины им
морской на хлебальники! Ночь, ничего не видно. Заставили нас всю
рыбу из трюма в трюм перекидывать. Ростопчина своим маленьким ртом
так орала, что я думал взорвется нахер!