— Садись,
— предложил Андреев водитель, пояснив:
– Распоряжение Андрея Станиславовича.
— Интересно,
когда он только успел, — буркнула я,
направляясь к машине. – И ведь знал,
зараза, что я соглашусь.
— Он надеялся,
— произнёс Ванька, заводя машину. —
Ты же знаешь, мы не подпускаем близко
чужаков. А тут такое дело: не каждому
своему доверишь.
— А я вообще-то
и не в клане, — заметила я, усаживаясь
на переднее сидение рядом с водителем.
— Официально
– ты наша, — заметил настырный бывший
одноклассник.
— Вань, —
отмахнулась я, — а то ты не знаешь, как
всё обстоит на самом деле.
— Ты слишком
бурно реагируешь.
— Я нормально
реагирую, — разозлилась я. — Хотя,
может быть, для вас и не нормально. Я
ведь кто там… недобитая человечка?
— Настя…
— простонал Ванька. И мне моментально
стало стыдно.
— Прости.
Прости, пожалуйста, — покаянно обратилась
я к своему школьному товарищу. – Прости.
Нервы ни к чёрту.
Ванька,
который хорошо знал обстоятельства
моей жизни, понимающе кивнул.
— Всё
уладится, Насть. Вот увидишь. Только не
иди против семьи.
А я и не
собиралась. По крайней мере, не в этом
месяце.
Если честно,
то, когда-то, я молодая и глупая, по
наивности считала клан своей семьей.
Близкими родственниками. Если они все
родственники Андрея, а Андрей посчитай
мне старший брат, то логично же и всех
остальных записать в родню, не так ли?
Но очень
скоро, мне объяснили, что не так. Так уж
вышло, что я рано осталась сиротой –
когда мне едва исполнилось одиннадцать
лет, в машину родителей врезался грузовик.
Вместе с моими родителями в машине ехали
их друзья и наши ближайшие соседи –
родители Андрея. Андрей, старше меня на
десять лет, тоже не сразу поверил в
произошедшее, но, когда надежды не
осталось… Позаботился обо всём. И принял
меня в свой дом в качестве младшей
сестры. Я до сих пор помню тот ужасный
дождливый черный день, когда, кажется,
невозможно уже жить дальше, когда новый
день пугает своим неизбежным будущем
и унынием одновременно… А ещё это
пожирающее покой чувство неуверенности
– куда меня отправят? Найдут ли каких-то
дальних родственников (бабушек и дедушек
у меня не было) или отправят в детский
дом, и я навсегда распрощаюсь с родительским
домом?
Именно тогда
ко мне в комнату пришёл внезапно на
много лет повзрослевший Андрей и спросил,
пойду ли я к нему жить.