- Никак нет, господин.
- Но это так, - голос командора упал ещё на пару градусов. – И
когда я сюда наконец-то прибываю, оказывается, что наша помощь уже
и не требуется и силы орков практически уничтожены. Что вы скажете
в своё оправдание?
И всем стало ясно, что если храбрый комиссар срочно что-нибудь
не придумает, всё может очень плохо закончиться. Было видно, что
повелитель Ангелов не собирается долго ждать.
Однако несмотря на грозящую ему опасность, Яррик был абсолютно
спокоен.
- Господин, когда был направлен сигнал о помощи, положение на
фронте было удручающим. Из-за некомпетентности планетарного
губернатора, - комиссар покосился на возмущенного замычавшего в
руке космодесантника Фон Штраба. – Был уничтожен легион титанов и
рассеяны СПО. В подобных обстоятельствах я решил взять на себя
инициативу и вызвать помощь для спасения верного Императору
мира.
Комиссар прервался и посмотрел на стоявшего неподалеку Святого.
И глядя на абсолютно безразличного мужчину, Яррик не мог не
восхититься его самоконтролем. Даже он сам, стоя возле творений
Императора, чувствовал внутри себя неуверенность.
- Тем не менее, когда ситуация окончательно вышла из-под
контроля, нам на помощь совершенно неожиданно прибыл малый
Крестовый поход под предводительством… Святого Станислава. –
последнюю часть Яррик сказал в сомнении, но все же сказал.
- Из этого выходит, что единственный виновный во всем
происходящем, это планетарный губернатор, - сурово подвел вывод
Данте повернувшись к державшему Штраба брату. Последний с
готовностью поднял связанного так, чтобы он сумел со страхом
вглядеться в щелочки глаз золотого шлема.
- Герман Фон Штраб, властью данной мне Императором, я обвиняю
вас в пренебрежении собственным долгом, предательстве интересов
Империума, многочисленных ошибках, повлекших за собой гигантский
урон целому миру и просто глупости. Вам есть что сказать в своё
оправдание?
Даже бесстрашный из-за своей тупости планетарный губернатор
застыл, пока повелитель ангелов зачитывал ему обвинение. Но стоило
Данте замолчать, как опомнившийся Штраб попытался что-то сказать,
но заткнувшая его рот тряпка ему в этом помешала.
- М-м-м! – раздраженно замычал Герман, но его неудобство никого
не обеспокоило.
- Значит, вам нечего сказать, – хладнокровно заключил Данте под
остервенелые рывки связанного губернатора и его попытки что-то
сказать. – Тогда, в связи с тяжестью ваших преступлений, я
приговариваю вас к смерти. Приговор привести в исполнение
немедленно.