МОИМИ глазами...
Сердце срывается в бешеный галоп, а дышать становится нечем, будто из лёгких выкачали весь кислород и вместо него затолкали ледяную крошку.
Перед мысленным взором становится образ моей Ксеньки. И внутренности стягивает тугим узлом. На мгновение мне даже кажется, что это она и есть.
Моя малышка. Моё бесценное сокровище. Но... Этого просто не может быть...
Не может, черт возьми!
– Привет, – улыбка становится шире, на пухленьких щечках появляются весёлые ямочки. – А я тебя знаю!
Варя
Смотрю на счастливые лица гостей и жалею, что вообще сюда приехала.
Чувствую себя чужой на этом празднике жизни.
Ощущение, будто меня подхватило временной волной и выбросило в прошлое, в первые несколько месяцев моего замужества, когда Гордеев только пытался пробиться в ближний круг тогдашнего мэра.
Муж вбил себе в голову, что должен стать политиком, а я в его плане по завоеванию народной любви играла ключевую роль. Если не самую основную.
Каждый наш выезд на мероприятие, каждый светский приём был подобен средневековой пытке. И все это на глазах у "света". Такого же жестокого и зацикленного на себе деспота, как мой муж.
Вокруг меня постоянно кружились стервятники - голодные до сплетен жены депутатов и общественных деятелей. Им интересовало, как долго протянет в их мире такая залетная птичка вроде меня. И они проверяли меня. Испытывали. Подвергли самыми разным унижениям, лишь бы нащупать мой предел, понять, как далеко я могу зайти в своей лжи.
Их взгляды жалили больнее кинжала, а напускное радушие походило на отравленное вино, которого я напилась сполна.
Муж заставлял меня сопровождать его во всех поездках, улыбаться на камеру и позировать, когда рядом журналисты.
Моей единственной задачей было обеспечить ему кристальную репутацию. Чистую и непорочную, как первый снег.
И никого не волновало, что на самом деле скрыто за всей этой фальшью...
Сморгнув непрошенные воспоминания, делаю большой глоток холодного апельсинового сока.
Алкоголь я не пью от слова совсем. Сначала по медицинским показаниям, потом уже по своим собственным убеждениям. Одного только его запаха достаточно, чтобы внутри все задрожало, замерло от неконтролируемого страха.
Спасает только тот факт, что мужа больше нет в живых.
Он уже никогда не вломится по пьяни в мою комнату.