А ещё я просто
отчаянно цеплялась за любую возможность
состояться как профессионал, заработать
опыта и веса, с тем, чтобы однажды мою
кандидатуру рассмотрели в РАДЗЕАРе —
частной научной корпорации, базирующейся
на Земле. Уже много веков именно эта
фирма владела всеми старыми архивами
человечества. Доступа к архивам ни у
кого, кроме специалистов РАДЗЕАРа, не
было — а те, насколько я знаю, не отвечали
даже на запросы военных.
Так что
оказаться в числе сотрудников РАДЗЕАРа
было единственным путём к архивам моего
времени.
Я уже знала,
что нет никакого способа вернуть меня
назад. За полтора года, ни один из ученых
так и не смог понять, каким образом я
переместилась из двадцать первого века
в тридцать второй. Была одна единственная
версия какого-то эксцентричного молодого
профессора, что всему виной энергия
взрыва — именно это позволило «раскачать»
пространственно – временной континуум
в одной единственной точке, сделав
возможным мой «переброс» из прошлого.
Только вот даже взрывов сотни самолётов
было недостаточно для создания подобных
условий.
И всё же,
зная, что вернуться назад я не смогу, я
хотела всё же понимать, где именно я
оказалась: в будущем ли своего мира или
в чужом измерении, где меня никогда не
существовало. А главное: что случилось
с бабушкой Лизой и Аськой. Как моя
сестрёнка прожила эту жизнь, вышла ли
она замуж, остались ли у неё потомки…
Наверное,
было глупо цепляться за подобную ерунду,
но у меня не было больше ничего, за что
я могла бы зацепиться. Только это
придавало мне сил, желание бороться —
не сдаваться, несмотря ни на что.
Поэтому,
когда я провалила своё финальное
собеседование с радскарами, я не стала
опускать руки. Узнав от одного из
администраторов грузового отсека, что
радскары собираются оставаться на
космической станции ещё какое-то время,
я принялась караулить членов комиссии
— пытаясь убедить их поменять решение.
Я подсаживаясь к ним за столики в
столовой, тренировалась на соседних
тренажёрах в спортивных залах, даже
скалолазанием занялась ради того, чтобы
поговорить с радскаром из комиссии.
Наконец, один
из них — по виду, годившийся мне в отцы,
решил объясниться со мной без обедняков.
—Александра,
дело не в ваших профессиональных
качествах, — смущенно протянул господин
Днарр.